Зеркальный лабиринт

Первые, на кого мы наткнулись, были счастьевцы. Они прочёсывали местность. Я не знаю, о чём с ними говорил Март, но нам позволили уйти. Только перед тем, как передать меня Мавромати с Джинном, которые на пару взялись меня опекать, он вдруг обнял меня и поцеловал. По-настоящему. В губы. Впервые меня поцеловал взрослый мужчина. Вот это, собственно, меня и занимало потом всю обратную дорогу.

А Мавромати я потом больше не видела. Говорят, он перешёл в православие из католичества, уехал на Афон и постригся в монахи.

Заканчивался ещё один день в жизни Адмирала. Питомец в клетке явно пытался намекнуть хозяину, что пришло время ужина. А судя по времени — очень позднего ужина. Пришлось подниматься из кресла и идти к синтезатору пищи. Стандартный ужин — еда со вкусом «перловки с тушёнкой» для себя и кошачий корм для Прапора. Вкусно, практично и доступно.

После ужина Адмирал надел старенький поношенный комбинезон и армейскую кепку, достал птицеящера из клетки, посадил его на плечо и опираясь на трость вышел из своей студии. Надо пройтись, «разогнать кровь по жилам», как говаривал легендарный Комбриг. Такие прогулки Адмирал позволял себе не часто. И лишь поздно вечером, когда жизнь на орбитальной станции утихала. Люди на таких объектах старались жить по земному времени, соблюдать естественный для человеческого организма режим. В условиях космоса и пониженной гравитации это вопрос выживания людей как вида.

В коридорах иногда попадались местные обитатели, но зная крутой нрав старого вояки старались прошмыгнуть мимо не встречаясь с ним взглядом. Да и питомец на плече всегда злобно щёлкал клювом вслед редким прохожим. В спину парочке иногда слышались разные фразы, но из-за расстояния совершенно неразборчивые. Хотя Адмирал и так знал, что его частенько называют «Сильвером», но на это бывшему офицеру было совершенно наплевать.

Гордо прошествовав по гулким внутренним коридорам, где стены отражали стук трости по ребристому полу, они очутились в широком зале с прозрачным потолком, где в специальных ёмкостях выращивались различные земные растения. В оранжерее сейчас был приглушён свет и она стала похожа на вечерний ухоженный парк где-то в субтропиках на Земле. Не хватало только высокого неба с яркими, мигающими звездами и песен цикад.

В этом месте можно было ни о чём не думать. Просто идти и рассматривать листья, вдыхать приятный лесной аромат и слушать тишину. Именно здесь, в этой оранжерее, не были слышны звуки, которые на орбитальной станции шумовым фоном постоянно сопровождают людей. Не было бормотания вентиляционных установок, не слышен отдалённый рёв реакторов, не было визга сервомоторов бытовых дронов. Листва скрадывала шум. Казалось листья вбирали в себя все лишние звуки и отправляли их вниз, в грунт. Когда-то давно, в Оранжерее на Базе Бригады Космоспецназа, тогда ещё поручику, вчерашнему юнкеру, только что выпустившемуся в Бригаду, Комбриг сказал — «Послушать тишину — это же всё равно что поесть воздуха или посмотреть темноту. Но иногда это именно то, что нам и надо». И только по прошествии многих лет Малинин понял, как он был прав. Он подошёл к стеклянной стене оранжереи, плавно переходящей в высокий прозрачный купол потолка и стал смотреть на звёзды. Там, снаружи, станция медленно уходила на теневую сторону планеты, вокруг которой она вращалась. Планета была необитаемой. Малинин увидел её шероховатую поверхность, всю в оспинах метеоритных кратеров, чёткую линию терминатора, край местного солнца в косматых лучах.

Но пора было возвращаться в свою опостылевшую комнату. Быть в отставке — невесёлое состояние для любого военного.

* * *

Вот уж не думал, что папенька примчится на выручку. Ну да. Контр-адмирал Юзовцев — это мой отец. То, что я в списках личного состава значусь под фамилией Старыгин… Это девичья фамилия бабушки по отцу. Она была урождённая Старыгина. Почему так? Не спрашивайте.

Но тогда отец действительно в нарушение всех приказов направил свою группировку к этой проклятой планете. Сам. Не согласовав свои действия с командованием ни на Земле, ни ещё где-то. Самое забавное — что ему тогда всё сошло с рук. Откуда он тогда узнал, что я с ребятами оказался на этой проклятой планетке? Мы с ним никогда не говорили об этом. Да я и не горел желанием спрашивать. Мы вообще с ним не общались с тех пор, как я оказался в армии.

А тогда я подумал, что он просто пришёл, чтобы вытащить всех нас. Не из-за меня. Это потом уже я узнал о его волюнтаризме, как наш Комбриг выражается.