Зеркальный лабиринт

Из разговора с Джинном Анна поняла, что Батя методично выискивает тех, кто был тогда на той злополучной планете. Зачем-то ему вдруг понадобилось узнать про ту проклятую экспедицию. Рива, кстати, тоже должна была лететь с ними, но буквально накануне отлёта свалилась с температурой. Потом жутко переживала всю жизнь, что не сложилось. А может — и к лучшему? А из их отряда там были, кроме Джинна с Анкой, ещё Бизон и Полено. Бизон погиб год назад на Трое. А Полено… Полено сейчас тоже довольно высоко забрался. Чуть ли не в Разведуправление, если не в Объединённое Командование. Ну и Эпштейн. Он же Маляр. Тогда он тоже, вроде бы, только из Академии был, или чуть постарше. А чем он там заниматься мог? Очередные укрепления строил? Вполне мог. Но с нашей экспедицией его не было — это совершенно точно.

— Тебя как зовут?

— Аня.

— Аня. Странное имя.

— Обыкновенное. А тебя как?

— А меня Март.

— И ты с Гаммы-249?

— Мы называем свою планету Счастье Человечества.

— А почему?

— Это решили наши вожди после Обретения.

— Обретения чего?

— Наши предки переселились туда с Земли. Они летели туда очень долго. На корабле выросли новые поколения, которые никогда не видели Земли. Они знали о ней только по рассказам старших.

— А почему они так долго летели?

— Когда наши предки покинули Землю, у них ещё не было технологий гипердвигателя. Поэтому летели на досветовых скоростях. А это долго.

— А. Понятно.

— Но люди на корабле верили, что они однажды достигнут этой планеты. У них были карты, по которым они летели.

— Ну прямо «земля обетованная». А вас всех сорок лет по пустыне водили.

— По пустыне космоса. Только не сорок лет, а больше. Но наши предки достигли этой планеты. У нас это называется Обретение.

— И вы принесли с собой «ковчег завета».

— Чего принесли?

— Ну, заповеди, или что у вас там.

— Можешь называть это заповедями. У нас это называется Правильные Идеи. А чего ты смеёшься?

— Смешное название. А кто решил, что они правильные? И почему? Ну вот почему вы решили, что эти идеи — правильные?

Сейчас Анна вдруг вспомнила тот разговор в лабиринте, когда они брели куда-то наугад, держась за руки как влюблённая парочка. Тогда Март так и не ответил на её вопрос о правильных идеях. Почему-то, как ей тогда показалось, её вопрос обидел его тогда. А может, заставил сомневаться? Потом, когда судьба сведёт их опять — сейчас Анна уже не сомневалась, что их встреча была предопределена свыше — она будет частенько ставить его в тупик своими вопросами.

* * *

Вызов раздался ближе к обеду. Адмирал уже подумывал чем-нибудь перекусить и тут вдруг с ним кто-то решил поговорить. Вроде ничего необычного, но не так уж и часто кто-нибудь из знакомых мог поинтересоваться его жизнью. Мало их осталось.

— Слушаю, Малинин. — привычно ответил бывший офицер.

С экрана на него смотрело смуглое лицо его бывшего заместителя, с которым было пройдено немало боевых операций. Время тоже не пощадило потомка кубанских казаков, волосы стали совсем седыми, вокруг глаз залегла сетка морщин, да и глаза уже не излучали того оптимизма и задора, что раньше. Но взгляд был пристальным и цепким, хватку Алексей де Огюстье не растерял. Когда-то очень давно Малинин спрашивал его, откуда такая интересная наружность и фамилия, очень уж необычная для юга России. Оказалось всё просто. В ХIХ веке кто-то из предков воевал в Париже, оттуда и привёз невесту... да не простую, а дворянку. Отсюда приставка «де» к фамилии. А в первой половине ХХI века опять кто-то из предков воевал в Париже. И снова привёз невесту. Чернокожую. Вот такой вот поворот в истории семьи. Со временем негроидная кровь оказалась изрядно разбавлена и Алексей был просто смуглым брюнетом с обильными кудрями, чем-то похожим на Пушкина. А потому и позывной у него был соответствующий.

— Здравия желаю, Батя. — слегка хриплый голос был глуховат. Во время одной операции Алексей получил ранение в шею и с тех пор голос утратил звонкость и мелодичность, присущую людям его расы.

— Здорово, Пушкин. — Малинин даже обрадовался.

— Как жизнь? Как здоровье? Чем занимаешься? — спрашивал Алексей, отчаянно кося глазами куда-то в сторону и подёргивая левой рукой ухо.

— В норме. — автоматом ответил Адмирал, но сам внутренне насторожился, настолько необычным было поведение собеседника. Да и знакомый жест с ухом, предупреждающий о том, что разговор кому-то со стороны очень интересен. — Чем обязан?

— Да вот решил в отставке старых боевых друзей повидать. Может я тебя навещу на следующей неделе, ты не против? — невинным голосом продолжал Алексей.

— Ром не забудь. Ты знаешь мои привычки. — ответил Малинин и отключился.

Тревожный звоночек. Его бывший зам просто так обращаться к старому командиру не будет. Панибратства между ними никогда не было, это службе мешало. А позже их карьеры разбежались в разные стороны. После этого было всего два звонка от Алексея и те по службе.

— Что же случилось? — бормотал Адмирал, прохаживаясь из угла в угол по своей крохотной студии.