Зеркальный вор

— В свое время он и мне дал похожий. Симпатичный телефон. Но вот какая странная штука. Сбежав от них в «Точке», я в последующие дни все время чувствовал за собой хвост. Стоило мне сесть за столик в ресторане или задержаться еще в каком-нибудь месте, как вскоре там же объявлялся громила-деревенщина и начинал обшаривать все вокруг своими свинячьими глазками. Пару раз мне приходилось удирать через кухню или через окно. Но знаешь что? Как только я выбросил телефон, вся эта фигня прекратилась. Уверен, ты сейчас думаешь о случайностях и закономерностях. Но если ты удивился, почему я выбрал для встречи такое место, вот тебе причина.

Кёртис качает головой.

— У тебя паранойя, сукин ты сын, — говорит он.

Аргос перемещает пистолет из-за пояса в кофр и добавляет к нему две бутылки из контейнера. Вновь появляется эта безумная улыбка, но сейчас она кажется менее нарочитой.

— Значит, ты считаешь меня параноиком? О’кей. Тогда давай еще чуток поговорим о нашем общем друге Деймоне. Чем он занимался после войны в Заливе, Кёртис? Охраной посольств. Где? В Боливии. В Пакистане. А ты знаешь, какого сорта публика ошивается в тех посольствах? И ты думаешь, что Деймон не наладил связи с этими людьми? Это Деймон-то Блэкберн? Да ладно, Кёртис. Он знает тайное рукопожатие, ты в курсе? Он носит кольцо-дешифратор.

Кёртис хохочет и встряхивает головой, показывая, что считает все это нелепыми домыслами, но в то же время вспоминает о том, как легко Альбедо отыскал его в казино «Нью-Йорк».

Аргос снова достает бинокль и смотрит в сторону обрыва. Теперь уже и Кёртис бросает взгляд туда же. Аргос не соврал: над гребнем плывет, уносимое ветром, облачко розовой пыли. Но никакого движения на земле он не видит.

Аргос надевает висевший на руле мотоциклетный шлем и застегивает ремешок на подбородке. Затем, убрав бинокль, закрывает кофры.

— Погоди, — говорит Кёртис, — мы еще не закончили.

— Увы, друг мой, боюсь, что это все.

Кёртис заставляет себя соображать быстрее — надо снова войти в роль. Он еще не получил того, на что рассчитывал. То есть кое-что получил, но этого недостаточно. Пока недостаточно.

— Твои угрозы — это дешевка, — говорит он. — Если ты думаешь, что Деймон купится на то, что ты мне здесь наболтал, ты действительно свихнулся. Тебе нечего реально предъявить. Можешь выкладывать свои байки полиции Нью-Джерси. Деймон скажет, что ты высосал их из пальца. Он скажет, что вы с тем дилером провернули аферу вдвоем, а потом ты замочил дилера. Все, что ты попытаешься приписать его действиям изнутри, вполне можно изобразить как твои собственные действия снаружи без всякого участия Деймона — и при небольшой доле везения. Твое слово против его слова: у кого будет больше шансов?

Аргос садится на байк и убирает подножку.

— Вы, ребята, уже нашли Стэнли? — говорит он. — Полагаю, что нет. В следующий раз увидимся на финишной черте.

— Стэнли не найдет никто, Аргос. Ты это знаешь. И он уж точно не станет тебя выгораживать. Ты не можешь предъявить никаких вещественных доказательств. И ты выступишь с голословным обвинением против бывшего морпеха при медалях и заслугах, тогда как у тебя самого даже имени настоящего нет. Все, что у тебя есть, так это жалкий бред параноика.

— У меня есть цифры, — говорит Аргос.

— Не понял, что?

— Цифры. Один-семь-девять-семь.

— И что они, на хрен, означают?

— Это номер в «Точке», где я повстречался с дилером и тем головорезом. У меня сильное подозрение, что дилер не покинул ту комнату по своей воле и на своих двоих. И если Деймон после того оставил уборку номера на совести гостиничной прислуги, он допустил серьезную ошибку.

Аргос поворачивает ключ зажигания, включает нейтралку, выжимает сцепление и давит кнопку стартера. Движок байка чихает и заводится с оглушительным треском.

— Я выйду на связь через несколько дней! — кричит Аргос сквозь этот бензопильный вой. — Надеюсь, у тебя к тому времени появятся хорошие новости!

Он по широкой дуге объезжает Кёртиса и газует на старой, некогда затопленной дороге, выбрасывая из-под заднего колеса мелкие камешки и соляную пыль. Кёртис не успевает поднять руки, и эта дрянь летит ему в грудь и лицо. Нечто похожее он испытывал, попадая в облако слезоточивого газа. Он ругается и сплевывает. Потом на лице его появляется улыбка. Завывание мотоциклетного двигателя достигает высокой ноты на подъеме, потом угасает вдали. «Номер 1797, — думает Кёртис. — Это уже кое-что. Мне это пригодится».

Термоконтейнер по-прежнему стоит на бетонной плите. Кёртис опускается на корточки и проверяет его содержимое. Остались две бутылки воды. Открыв одну из них, он снимает очки, льет воду в пригоршню, споласкивает лицо. Повторяет это еще раз, протирая мокрой ладонью затылок и шею. Остаток воды выпивает. Затем вытирает руки о штаны и набивает патронами барабан револьвера.