Зеркальный вор

Гривано останавливается. Кожа на его лице немеет, как от порыва ледяного ветра. Он встряхивает головой. На пальцах Верцелина не было никаких перстней — Гривано их осматривал, он точно помнит.

— Ты уверен, что это тело Верцелина? — спрашивает он.

— Я могу лишь повторить то, что слышал. Гильдия зеркальщиков заявила, что эти останки принадлежат их человеку. Тому, которого ты убил. Большинство считает, что он покончил с собой, измученный тяжелой болезнью. Но некоторые усомнились в том, что человек в его состоянии смог бы завязать на своем теле какие-то хитроумные узлы. Кроме того, в Мурано за последние дни не пропало ни одной лодки. Все это плохо поддается объяснению.

— Стало быть, они хотят обвинить меня в убийстве.

— Думаю, они склоняются к этому. Но в то же время начинают подозревать более широкий заговор.

— Что же мне делать?

— Тебе надо держаться подальше от обоих мастеров, стеклодела и зеркальщика, пока они не покинут город. И сбиры не должны тебя схватить до их побега, потому что уж они-то заставят тебя признаться. Под пытками признаются все.

— Но что…

Голос Гривано внезапно меняется, звучит резко и хрипло в тесном пространстве; и он сам не узнает этот чужой голос. Руки его цепляются за отвороты кафтана Наркиса.

— …что же мне делать?

Наркис молчит несколько секунд, потом вздыхает:

— Я не знаю, Тарджуман-эфенди. За мной они тоже охотятся. Сегодня днем сбиры приходили в Турецкое подворье. Я выбрался через окно и ушел от них по крышам.

Гривано ослабляет хватку. Сбиры видели их вместе в магазине Чиотти, — разумеется, они тогда же выследили и Наркиса.

— Значит, все потеряно? — спрашивает он. — Если мы оба уже не можем ничего сделать, кто устроит побег мастеров?

— На сей счет будь спокоен, Тарджуман-эфенди. Такие люди найдутся.

Загадочный тон Наркиса не только не утешает Гривано, но и добавляет к его беспокойству панический привкус.

— Если так, — говорит он, — то нам, пожалуй, стоит позаботиться о собственном спасении. Может, прямо сейчас переправимся на материк? У нас будет достаточно времени, чтобы добраться по суше до Триеста, а оттуда уже вместе с мастерами направимся в Спалато.

— План их вывоза через Спалато может быть изменен, Тарджуман-эфенди.

— А если рискнуть и, невзирая на ускоков, поплыть сразу в Константинополь?

— Константинополь более не является пунктом их назначения.

Гривано клацает зубами; ему вдруг становится зябко. В этом туннеле все пропитано сыростью — такое чувство, словно находишься в кишке проглотившего тебя левиафана.

— О чем ты говоришь? — произносит он.

Наркис, не отвечая, продолжает движение; Гривано плетется за ним. Во дворике впереди уже можно разглядеть резной фонтанчик и разбросанные по мостовой осколки черепицы.

— О чем ты говоришь, старый друг? — повторяет вопрос Гривано.

— Когда я готовился к вывозу двух мастеров с Мурано, — говорит Наркис, — у меня наладились контакты с другими заинтересованными сторонами. И мне были сделаны предложения, которые могут изменить наш план.

— Кто? Какие еще стороны?

— Я говорю о людях, представляющих империю Великих Моголов.

Гривано вновь застывает на месте. Наркис делает еще несколько шагов и оборачивается к нему. Теперь в движениях его появляется какая-то неуверенность.

— Идем же, Тарджуман-эфенди, — говорит он.

— Что такое, во имя Аллаха, ты сейчас сказал?

— Я о Моголах. Они недавно захватили Гуджарат и Бенгалию, а теперь сражаются с нашими врагами, Сефевидами, на их восточных границах. Дело идет к тому, что…

— Я правильно понял, — прерывает его Гривано, — что ты собираешься доставить этих мастеров не в Константинополь, а через полмира, в Индостан? Поселить их там, где ни одна живая душа не понимает их речь? Ты это имеешь в виду, Наркис? Если так, то ты безумец.

— Потише, пожалуйста, Тарджуман-эфенди.

Голос Гривано пронизан горячими нотками истерии, он дрожит и ломается, как голос какого-то юнца с первым пушком на щеках; однако он не умолкает.

— Как, во имя святого пророка, нам могут помочь эти Моголы? Они отделены от франкских земель пространством нашей собственной империи и еще одной, враждебной нам империи далее к востоку. Между нами и Индией лежит не просто целый континент, но и кровавая война, идущая в тех краях. Как все это можно преодолеть?

— Они обещают устроить нам проезд с эскортом через земли татар и туркменов, затем через Каспийское море и по долине Амударьи до Кабула. На этом пути мы нигде не вступим на территорию Сефевидов.

— Чудесно! — восклицает Гривано. — Надеюсь, ты не забыл, ко всему прочему, заручиться поддержкой императора Японии? Почему не воспользоваться помощью из этого источника, который еще остался не задействованным? И разумеется, нельзя забывать о перспективах, предлагаемых Новым Светом. В конце концов, мы можем привязать корзину с нашими мастерами к стае ручных попугаев, которые по воздуху доставят их в безопасное место! Твой план звучит не менее дико. Неужели ты говоришь это всерьез?