ЗЕРКАЛО БРАХМЫ

Однажды я увидел большой плакат: «Бхагаван Раджнеш ― Сады Палкадора». Сады Палкадора ― это место, где говорят важные персоны ― Саи Баба, Чинмайананда. Это очень известное место, в основном религиозные предметы. Я узнал, где это и пошел в ту сторону. Программа должна была начаться в 5 часов. Я пришел раньше. Кресло посреди сцены было накрыто белой тканью, на спинке приколоты цветы. Через усилители гремела западная музыка. Я спросил у санньяси, что случилось, он сказал, будет большой человек говорить. Я говорил с женщиной с рыжими волосами, которую звали Маа Ганга. Маа Ганга повела меня по саду, и она говорила, смешанные хипповые слова, сначала о том, что такое настоящая медитация, которая дает чувство удовлетворения, люди делают глупости, взрывают мосты, а если они нормальные ― то подавлены и разочарованы. Мы ходили туда-сюда. Некоторые выражали свои желания, но неправильно, другие их просто подавляют. Бхагаван дает правильный способ выражения желаний. Он не дает какие-то слишком высокие идеалы, котрым люди не могут следовать ― он дает им то, что они могут, и помогает им с этой точки. Мы два раза обошли вокруг сада. Я увидел, что другие раджнешевцы ее уважают. Подошла одна индийская женщина в красном платье, у нее были коротко подстриженные волосы, на западе Индии так ходят проститутки. Но Маа Ганга уважительно поприветствовала ее. Она сказала, что Раджнеш пришел, поэтому пора идти.

Все пространство быстро заполнилось. Под музыку бум-бум, парни и их цыпочки приплясявали и казались изрядно пьяными. Перед этим говорили двое ― киноактер и затем лидер раджнешевцев в Дели, на Хинди в течение получаса. Раджнеш беспокойно сидел в кресле. Он болтал ногами и ерзал на кресле. Он был с виду похож на Распутина. Затем он заговорил, сказав, что будет демонстрировать самадхи. Он встал, на сцену поднялись 25 или 30 женщин, несколько мужчин. Он давал инициации. Одна женщина скатилась со сцены, когда он дотронулся до точки между ее бровей. Мне все это напомнило христианские сеансы целительства. Некоторые просто падали. Затем, он сказал, мы поставим музыку, и каждый может делать то, что хочется: можете рвать свои рубашки, бегать туда-сюда, прыгать и так далее. Даже до того, как включили музыку, некоторые стали хохотать. Музыка заиграла, и они начали сходить с ума, а он сидел посредине и качал головой, пока все это творилось вокруг него. Толпа сходила с ума, толпа индусов в Дели. Одна женщина кричала, потому что кто-то сзади тянул ее за сари. Это продолжалось минут 10. Затем он снова заговорил: «Это самадхи, когда вы нашли свое самое скрытое желание и просто проявляете его».

Обычно мне было интересно поговорить после с гуру, но не с этим. Затем я увидел, что Маа Ганга проповедует одному индусу из Пенджаба. Он стоял возле нее и говорил: Я член общества йоги, как же вы можете называть самадхи то, что здесь происходит? Вы включили музыку и делаете глупости. Она сказала ему, просто вы на начальной стадии, а мы здесь достигаем вершины. Он был очень разочарован и ушел, сказав: «Вас обманывают». Тогда она повернулась ко мне и сказала: «Многие индусы слишком узко мыслят. Он не видит вообще ничего хорошего в том, что мы делаем, просто полностью отвергает это с самого начала. Но наша линия ― держать ум открытым и уважать все». Я спросил: «А вы живете в ашраме Раджнеша в Дели?» Она сказала: «Нет, нет. Там нет спокойствия. Все время приходит столько странных людей. Я живу в ашраме Ауробиндо».