Читаем Зеркало для героев полностью

— Поймали, — кивнул Джон. — Через три месяца. Двое девочек были еще живы.

— Почему ФБР? — спросила Елена. — Зачем ты пошел туда, где трудно и больно?

Джон ответил не сразу.

— Рита, — сказал он наконец. — У меня была сестра. Близнец. Она стала последней, восьмой жертвой Чикагского Маньяка в шестьдесят первом. Нам было по двадцать лет. Я… Мы… — опять он не находил слов, он никогда не находил слов, чтобы говорить о Рите, те огненные вихри, которые метались в его душе, в слова, даже мысленные, оформить было невозможно. Но, взглянув на Елену, он вдруг понял и нашел единственно верное слово.

— Мы были двуедины, богиня. Еще до рождения. Всегда. Теперь я всегда одинок. Там, где была она — черная пустота. Поэтому ФБР. Поэтому всё.

Елена смотрела на него внимательно, пытаясь своим цифровым взглядом проникнуть сквозь слои его цифровой плоти, сквозь совокупность электрических сигналов и мили оптоволоконного кабеля прикоснуться душой к душе. Потом она улыбнулась, и Джон понял, что рыба взяла приманку.

— Мой Разум полон сомнений. Но Суть и Душа говорят «да». Надеюсь, ты понимаешь, что предавать богов — очень, очень глупо.

— Я не собираюсь предавать. Я хочу… быть с тобой. Хочу быть частью того, что ты несешь миру.

Часть Джона, довольно большая часть, мучительно хотела, чтобы эти слова были правдой, шептала ему о новой эпохе, о прогрессе человечества, о необходимых жертвах, о том, что Долорес, возможно, ничего не грозит, подумаешь, пять-семь процентов, на бирже он бы при таких вероятностях рискнул всеми своими деньгами, не задумываясь.

Но ему было почти сто лет. Он многое видел, думал и читал. Он знал, что осчастливить насильно — нельзя, и нельзя забирать выбор у человека — не группы людей, а каждого конкретного человека.

Выбор любить, выбор рисковать, выбор сражаться, выбор исцелиться и жить дольше, убив каждого двадцатого ближнего.

— Пойдем, Джон Крейн, — сказала Елена, поднимаясь на ноги. — Я покажу тебе, как готовится мой Дар.

Джон подошел к ней. Елена была выше его на целую голову. Она склонилась и он поцеловал её.

Ж: Как ты себя чувствуешь?

Л: плохо.

Ж: Ты моя хорошая бедная девочка. Токсикоз?

Л: нет, ты. пропадаешь неделями, у меня без тебя ломка. такая дурацкая сложная ситуация, а ты меня бросил.

Ж: Я не…

Л: вот рожу себе человека и никогда, никогда не брошу! Ж: Ло!

Л: ну ладно, да, токсикоз тоже, ужасный, буээээ!!!:(давай теперь ты рассказывай

Ж: токсикоза нет

Л: ахаха. что ты затеял? занимаешься чем-нибудь опасным?

Ж: С чего ты взяла?

Л: я тебя чувствую, сто раз тебе говорила, ладно, сиди на своих тайнах, но что бы ты там ни делал — будь осторожен!

Анна просматривала разноцветные пластинки информации, недоверчиво качая чешуйчатой головой.

— Невероятно, мистер Крейн. Все это — за два месяца! Практически с нуля и до такого уровня инфильтрации! Я знала, что вы — человек-легенда, но недооценивала уровень вашей… легендарности.

Джон задумчиво смотрел в окно, за которым второй час бушевала песчаная буря.

— В этом игровом мире, продлив свою жизнь и получив доступ к тайным ресурсам, люди становились богами, — сказал он. — Дагот Ур когда-то был принцем, главой Великого Дома Дагот. Триумвират был мужчинами и женщиной. Потом боги начинают властвовать. И, как правило, они хотят нести народам добро и чудеса…

Он повернулся к Анне.

— Елена много говорит о новом человечестве. Она скорбит о необходимых жертвах. Плачет о них. Но оправдывает свой план тем, что количество исцелений и тех, кто выживет и проживет дольше и счастливее, в основной массе населения будет гораздо выше, чем тех, кто, к несчастью, будет с препаратом несовместим. Общее количество счастья возрастет. Закон больших чисел. Слезинка ребенка.

— Моя тетя второй год борется с раком, — тихо сказала Анна. — У нее двое маленьких детей. Я ее очень люблю. Чтобы она выздоровела, я отдала бы многое. Почку, литры крови, любые деньги, пять лет собственной жизни. Но не это. Начать думать так — значит отдать душу. Продать ее — тому темному, жадному, который потом дотянется и дожрет то, что от тебя и от человечества останется. Если так думают какие-то люди — я буду с ними бороться. Если так начинают думать боги… — она поднялась и подошла к Джону, встала рядом с ним у окна. — Тогда я иду свергать богов.

Он повернулся к ней, не в первый раз любопытствуя, как эта храбрая категоричная женщина выглядит в реальной жизни. Вскоре он надеялся увидеть.

— Могу дать вам доступ к камерам, посмотрите, — предложила Анна.

Он покачал головой, опять отвернулся к буре за окном.

Перейти на страницу:

Все книги серии Зеркало (Рипол)

Зеркальный лабиринт
Зеркальный лабиринт

В этой книге каждый рассказ – шаг в глубь лабиринта. Тринадцать пар историй, написанных мужчиной и женщиной, тринадцать чувств, отражённых в зеркалах сквозь призму человеческого начала. Древние верили, что чувство может воплощаться в образе божества или чудовища. Быть может, ваш страх выпустит на волю Медузу Горгону, а любовь возродит Психею!В лабиринте этой книги жадность убивает детей, а милосердие может остановить эпидемию; вдохновение заставляет летать, даже когда крылья найдены на свалке, а страх может стать зерном, из которого прорастёт новая жизнь…Среди отражений чувств можно плутать вечно – или отыскать выход в два счета. Правил нет. Будьте осторожны, заходя в зеркальный лабиринт, – есть вероятность, что вы вовсе не сумеете из него выбраться.

Александр Александрович Матюхин , Софья Валерьевна Ролдугина

Социально-психологическая фантастика
Руны и зеркала
Руны и зеркала

Новый, четвертый сборник серии «Зеркало», как и предыдущие, состоит из парных рассказов: один написан мужчиной, другой – женщиной, так что женский и мужской взгляды отражают и дополняют друг друга. Символы, которые определили темы для каждой пары, взяты из скандинавской мифологии. Дары Одина людям – не только мудрость и тайное знание, но и раздоры между людьми. Вот, например, если у тебя отняли жизнь, достойно мужчины забрать в обмен жизнь предателя, пока не истекли твои последние тридцать шесть часов. Или недостойно?.. Мед поэзии – напиток скальдов, который наделяет простые слова таинственной силой. Это колдовство, говорили викинги. Это что-то на уровне мозга, говорим мы. Как будто есть разница… Локи – злодей и обманщик, но все любят смешные истории про его хитрости. А его коварные потомки переживут и ядерную войну, и контакт с иными цивилизациями, и освоение космоса.

Денис Тихий , Елена Владимировна Клещенко

Ужасы

Похожие книги