Зеркало для никого

Следующим утром в школе меня ждал неприятный сюрприз. Я буквально кожей почувствовала всеобщее насмешливое внимание, едва переступила порог. Центром урагана, который собрал почти всех, кто пришел раньше меня, оказался стенд с объявлениями. Увидев меня, одноклассники расступились, уступая мне место в первом ряду. На доске, где обычно высвечивались электронные объявления, кто-то в старомодном стиле разместил мою распечатанную на огромном листе бумаги фотографию. Она была озаглавлена надписью: «Не такая уж хорошая девочка». А под ней готическим шрифтом был распечатан список моих «прегрешений»:

Гель Эллис, золотая девочка с Рейтингом, лавирующим между 9 и 9.4, не та, кем кажется на самом деле. Является ли она отличницей? Нет. Общепризнанным лидером? Отнюдь. Имеет ли успехи в спорте или уникальные таланты? Снова мимо. Так чем же Гель Эллис заработала столь высокие Рейтинги? Факты говорят о следующем: яркая вызывающая внешность, сомнительная дружба со студентами, посещение закрытых клубов, а также вовсе не дружеская близость с учителями. Вот каким образом Гель заработала всеобщее внимание. Поощряя эту пошлую посредственность, Зрители демонстрируют, как низко упала общественная мораль, и только понижение Рейтинга Гель Эллис, а в дальнейшем исключение ее из гимназии станет достаточной демонстрацией того, что ценности Зеленого города остаются неизменны.

Я смотрела на эту картинку немигающим взглядом, ощущая не злость, но странное опустошение, а остальные разглядывали меня в ожидании, что же я предприму дальше. Я не успела ничего сказать, потому что разъяренная фурия в лице Амалии яростно содрала объявление.

– Это кто же такой моралист?! – закричала она, развернувшись и сверкая желтыми глазами на собравшихся в стайку одноклассников. Все испуганно отводили взгляды. Тахира демонстративно повела плечами, как бы говоря: «Это, конечно, не я, но подписалась бы под каждым словом». В динамиках раздался голос:

– Гель Эллис, в кабинет директора.

Словно для меня было мало унижений. Я вздохнула, постаралась выпрямить спину и под пристальными взглядами школьников отправилась на третий этаж в крыло, где находилась учительская и кабинет директора.

Артур Ли – наш директор, как и полагалось главе престижной школы, был высок и подтянут. Лицо его не выдавало возраста, а глаза казались такими черными, что заставляли сомневаться, настоящий ли он человек. Поговаривали, он работал преподавателем в университете до тех пор, пока одна из его студенток не обвинила его в домогательстве. Обвинила беспочвенно и бездоказательно, но работу он все равно потерял, потому что дал ей повод фантазировать о связи с ним. Наверное, ему стоило набрать килограммов пятьдесят, или открыто выступить в качестве асексуала, но он этого не сделал. В утешение ему подкинули директорское кресло в нашей гимназии. Покидал он свой кабинет чрезвычайно редко. Рано приходил и поздно возвращался домой к жене, потому что еще раз подобного обвинения он бы не пережил. Об Артуре Ли я знала довольно хорошо только благодаря Мист, которая посещала его кружок писательского мастерства, навязанный ей в дополнительную нагрузку.

– Что ж, садитесь Гель Эллис.

Он плавным движением указал на кресло напротив себя, в которое я опустилась и только тогда позволила нескольким слезинкам выкатиться из глаз. Быстрым движением руки я смахнула слезы. Нельзя выказывать лишних эмоций. Зачем директор вызвал меня к себе? Неужели он последует совету и исключит меня из гимназии? Взгляд скользнул на Рейтинг. Что ж, я больше не девятка. За утро мои показатели опустились до отметки восемь и продолжали падать. Что делать, если они опустятся ниже семерки? Я никуда не поступлю, моему будущему придет конец. Кто бы ни был автором той злой шутки, он хотел меня уничтожить.

– Вы хотите отчислить меня? – срывающимся голосом спросила я. Конечно, гимназии нечего портить репутацию учеником, которого обвиняют в распущенности. И этот неизвестный злопыхатель еще не знал, чем именно я занималась в ванной с Анастасией Рейнер. Адам Ли удивленно посмотрел на меня. Он протянул мне платок и сказал твердо:

– Клевета, основанная на извращенных фактах, самое худшее, что может случиться с человеком. Я пригласил вас сюда не для того, чтобы отчислить. Я лишь хочу вас защитить.

Его слова прорвали «плотину», и я зарыдала, теперь уже от облегчения. Директор не позволял себе больше проявлять ко мне симпатии, вещая холодным тоном:

– Что вы, что вы. Все хорошо. Гарантирую вам, что мы приложим все усилия, чтобы найти того, кто написал это объявление. Но, боюсь, ваш Рейтинг сильно пострадает из-за надписи на доске. Уже страдает.

Я и так видела, что Рейтинг мой полетел в чертову пропасть. Тем временем директор продолжал: – Скорее всего, это сделал кто-то завидующий вашей популярности. Даже при беглом анализе текста ясны все его намерения. У вас есть кто-то на примете?

Я покачала головой. Конечно, Тахира могла сделать что-то подобное, но у нее ума не хватило бы на такой текст. Оставалось лишь надеяться, что директор узнает, кто сочинил эту надпись.