Зеркало для никого

Остаток дня я провела так, словно меня помоями облили, и, если бы не поддержка Амалии, которая словно тигр бросалась на всех, кто косо смотрел в мою сторону, я бы, наверное, убежала домой. Рейтинг стабилизировался на отметке чуть меньше восьми. Благодаря заступничеству директора ситуация не выглядела безнадежной. До выходных я ходила на цыпочках, одевалась во все белое и старалась всем видом показать, какая я хорошая девочка. От постоянной кроткой улыбки сводило скулы, мешки под глазами, вызванные вечным недосыпом от бесконечной зубрежки, приходилось замазывать тоннами тонального крема. Но больше всего меня угнетало давление одноклассников. Все словно ждали, что я выкину что-то эдакое. Когда я начинала говорить, на меня смотрели все без исключения. Когда я отвечала на уроках, за мной пристально следили. А когда Леон похвалил меня на одном из занятий, прозвучала сальная шуточка и множество гадких смешков. Учитель выглядел абсолютно несчастным, складывалось ощущение, что он был бы рад мне как-нибудь помочь, но сознательно держался на расстоянии, чтобы не привлекать ко мне еще больше внимания.

В постоянной оглядке я дожила до выходных и знаменательного дня – воскресенья. Дня, когда я поведаю всю правду родителям.

Мама и папа нарядились во все черное. Отец даже надел крутую потрепанную кожаную куртку и выглядел как байкер из фильмов. По их мнению, они должны были выглядеть вызывающе и дерзко, раз уж идут в такое место, как Джаз-Поэт клуб. Мама подвела глаза расплывчатым коричневым карандашом. Я не стала их разочаровывать и говорить, что подобные наряды давно не в моде. В моих родителях все тут же узнают домохозяйку и адвоката, решивших вспомнить бурную молодость.

На входе, как обычно, толпилась куча народу. Я взяла под руки родителей и смелым шагом направилась к металлической сове, которая удовлетворенно ухнула и пустила нас внутрь. Быть желанным гостем на выступлении Локи мечтали все, поэтому нас провожали завистливыми взглядами.

– Ух, ты. Моя малышка популярна! – воскликнула мама, кокетливо поправляя прядь волос. Уже через несколько секунд она испуганно заморгала, оглядываясь по сторонам. – Не вижу своих данных.

– Дорогая, в Слепых зонах Рейтинг отключается. Мы с тобой не на виду. Как тогда, когда нам было по семнадцать.

Родители переглянулись так, что мне захотелось сквозь землю провалиться. Они же старые! И не должны смотреть друг на друга как два похотливых тинейджера. Официант провел нас к столику прямо возле сцены, на котором виднелась табличка «Зарезервировано».

– Гель, ты ничего не хочешь нам рассказать? – отец выглядел потрясенным. Похоже, он начинал думать, что моя тайная жизнь не ограничивалась прослушиванием стихов. Подошел официант и принял заказ. Родители взяли для себя красное вино, самое дорогое, что было в меню, потому что являлось не синтетическим продуктом, а выращивалось на виноградниках. Мне же достался сок.

– Я нравлюсь местной звезде. Поэту Локи, который здесь большой любимчик. Вот он и резервирует для меня места. Сразу скажу, что нравлюсь, как младшая сестра. Я даже не знаю, как он выглядит.

– Ох, Гель… Ты себя недооцениваешь. Там, наверное, под маской скрывается прыщавый студент. Увидел тебя раз и влюбился по уши.

Хихикнула мама. Отец подмигнул ей. Ничего они не понимали. Под маской Локи не может скрываться обычная личность.

– А кто он такой, ты не догадываешься? Мама права, быть может, ты его знаешь? Может это влюбленный в тебя одноклассник? Помню, за Мист их носился целый табун. Я все ждал, кого же она выберет, а она только зависала с этой странной девчонкой… как же ее там звали. Невзрачная такая.

Мама по привычке положила папе руку на плечо. Не вежливо было называть кого-то «невзрачным» вслух. И пусть здесь не было камер, правила этикета никто не отменял.

– Как же здорово, что мы смогли попасть в такое интересное место! И ведь, правда, все ведут себя прилично. Зря мы переживали за Гель.

В углу группка студентов корчила морды, изображая кого-то из своих профессоров. Кто-то тихо перешептывался, явно обсуждали последние грязные сплетни. Некоторые парочки просто целовались, не заботясь как выглядят на камере. Фу… Я только хотела достать носитель с изображением настоящего Красного города, как свет в зале погас. Раздалось знакомое карканье. Локи и его вороны.

Толпа разразилась свистом и аплодисментами, мои родители тоже захлопали в ладоши. На их лицах были улыбки. Под нескончаемый шум мне показалось, что мама и папа вмиг помолодели, заражаясь энергетикой зала.

– Здравствуйте, мои преданные слушатели! – голос Локи разносился, словно круги от камня по озерной глади.

– Здравствуй, мой маленький друг, мама и папа моего маленького друга, – добавил он, отвесив шутливый поклон. Нет, он точно издевается! Я покраснела до кончиков ушей, сбитая с толку снисходительными взглядами родителей. Теперь они точно уверены в том, что Локи на меня запал.

– Сегодняшнее стихотворение поможет вам приблизиться к разгадке, кто же я такой, – зал взревел, – и одновременно отдалиться от нее.