Зеркало грядущего

Хотя Виен родился и вырос во вполне благополучной по вьетнамским меркам китайской семье среднего класса, в юности он рассорился с родней из-за дележа наследства – и ушел искать счастья самостоятельно. Четырнадцатилетний император Бао Дай вел веселую и увлекательную жизнь в Париже, а в это время двадцатитрехлетний Ле Ван Виен работал в казино, избил хозяина и попал в тюрьму. Из которой, пообщавшись с сидельцами (нередко, такими же бедолагами, как он) вынес убеждение, что честным трудом счастья не найти – если конечно, ты не француз. Бао Дай, соизволив вернуться во Вьетнам, катался на слонах по джунглям – а Ле Ван Виен участвовал в разбое и ограблениях. Его ловили, отправляли в тюрьму, он совершал дерзкие побеги, его снова ловили, он снова бежал…

В иное время он бы так и кончил жизненный путь – уголовным боссом средней руки (все лучше, чем крестьянином, или даже торговцем). Но война открыла новые перспективы. Когда всем было ясно, что японцы проиграли, а Франция, разбитая сначала немцами, а затем сражаясь за Еврорейх, казалась и вовсе немощной – не один Вьетминь поднялся на борьбу против прежних хозяев. Возникало множество самостоятельных отрядов сопротивления, часть из них в итоге присоединилась к Вьетминю, часть исчезла, но некоторые стали самостоятельной силой, имевшей значительное влияние на местах – и в числе последних «армия» Бин Ксуен, которую тогда возглавлял Ба Дуонг, в нее и влилась банда Ле Ван Виена, наряду с многими другими представителями криминала, самыми отчаянными головорезами, не боящимися ничего и никого. Время казалось подходящим, чтобы добиться богатства и власти. Но воевать было приличнее под лозунгом патриотизма – впрочем, французов абсолютно не за что было любить.

Бин Ксуен бродила по лесам, нападая на мелкие отряды японских или французских солдат – однако же излюбленным (и самым «хлебным») делом был простой грабеж французских плантаторов и торговцев. Одно время даже были в союзе с Вьетминем, однако очень скоро разбежались. Коммунисты стремились подмять лесную вольницу под себя, насаждая дисциплину – а еще были слишком чистоплюями, не одобряя бандитские методы Ле Ван Виена и ему подобных. Присылали «политически грамотных товарищей» для ведения коммунистической пропаганды (эти попытки Виен, поднявшийся в иерархии до заместителя командующего, пресекал на корню), затем и вовсе отстранили Ба Дуонга, заменив на своего командира Нгуен Бина. Тут еще и оказалось, что французов рано списывать со счетов, по крайней мере на юге страны. Тогда Виен не придумал ничего лучше, чем тайно связаться с французской разведкой – вовсе не из трусости, а ради собственного интереса (который всегда был для него привлекательнее чужих идей).

Итогом был раскол – когда Виен открыто отказался подчиняться коммунистическому командующему. Часть бойцов ушла к коммунистам, но большинство предпочли вместе с Ле Ван Виеном перейти на службу к французам. Те за предательство наградили Виена званием полковника, а его «армия» была формально зачислена в состав войск «Государства Вьетнам», хотя на деле осталась фактически независимой организацией наемников, которая стала предлагать свои услуги всем заинтересованным лицам. Политическая обстановка на Юге тогда была довольно пестрой, кроме французов, Вьетконга и Бин Ксуен существовали еще враждебные Вьетминю и союзные французам, но боровшиеся друг с другом военизированные секты Као Дай и Хоа Хао, а также множество мелких самостоятельных банд. Французы вынуждены были мириться с такими «союзниками», так как собственных сил для войны у них постоянно не хватало. А Бин Ксуен, формально служа главе государства Бао Даю, по очереди сдавала своих бойцов в наем то Као Дай, то Хоа Хао, то еще кому-нибудь, не брезгуя и выполнением «заказов» частных лиц. Да и Бао Даю с французами наемники служили отнюдь не за красивые слова. Деньги (как за выполнение «работы», так и от банальных грабежей) теперь текли к Ле Ван Виену рекой, а он не проматывал их на слонов и любовниц, как иные коронованные идиоты, а расчетливо вкладывал в прибыльный бизнес, как легальный, так и нелегальный. Скоро он стал одним из богатейших людей Индокитая, хотя точных размеров его состояния не знал никто, кроме него самого. Ему принадлежала сеть казино, отель, несколько шахт во вьетнамских горах, Бин Ксуен «крышевала» для него сеть вьетнамских борделей, он контролировал торговлю наркотиками не только в Южном Вьетнаме, но даже наладил связи с Францией – через представителей корсиканского криминала.