Зеркало грядущего

Ладно, дам вам еще один шанс – в виде бесплатного совета. Как называлась ваша эмигрантская газетенка – «Оковы нового мира»? Что говорите, просто «Оковы»? Ну, это неважно. Помнится, вы там писали статью, что было бы, если бы Сталина во время вашей «коллективизации» убил террорист. И что тогда не только на месте монстра СССР была бы совсем другая, мирная и процветающая Россия – но и не было бы Великой войны, ведь вы утверждали, что Англия и Франция так боялись вашу страну при сталинском режиме, что вырастили Гитлера как противовес. Попробуйте написать о том фантастический роман – как некто Первушин сочинял про Пугачева-победителя, или Наполеона, выигравшего Ватерлоо. Это будет отлично сочетаться с нашей серией по главной идее. И вызовет одобрение в Госдепе – может, даже получите дотацию.

Хорошо, держите пятьдесят долларов. А то неудобно будет вам писать ваш шедевр на скамейке в парке. Но это не аванс, а займ – если не представите мне ваше творение, придется вам эти деньги вернуть.

Название – ну, пусть будет «Оковы нового мира», чем-то нравятся мне эти слова.

Удачи!

…еще один разговор с главным редактором

«Кольер уикли», по телефону,

уже после выхода номера из печати

– Вы не могли взять в авторы кого-то другого? Этот ваш Шервуд, хоть и гений и лауреат, на флоте не служил. И оттого мог сочинить, что подводная лодка всплывает на виду у эсминца, подставляясь под его пушки. Вы понимаете, что из-за таких неточностей ваш опус просто не воспримут всерьез? И при всем уважении к вам, я и мои друзья, а тем более правительство, не намерены инвестировать в провальные проекты.

– Сэр, мы хорошо знаем свою читательскую аудиторию. Смею заверить, что профессиональные военные моряки составляют там меньшинство. Зато получился эффектный пример коммунистических зверств, как раз в свете проводимой политики. Тираж разошелся весь, спрос увеличивается. И если вы поручили нам показать образ Америки – победителя в великой и справедливой войне, то уж позвольте нам самим выбирать, какими средствами это делать.

– Хорошо, но помните, что это ваше решение. Если в следующий раз из-за подобного ваш тираж и прибыль упадут, мы задумаемся, стоит ли продолжать наше сотрудничество. Удачи!

Иван Антонович Ефремов

Утром на столе зазвонил телефон.

– Иван Антонович, мы хотели бы вас пригласить на очень важное и интересное для вас мероприятие. Сегодня в пятнадцать ноль-ноль за вами заедут. С вашим руководством все согласовано.

Голос Анны Петровны Лазаревой. Странно – к чему такая срочность? Орлов ничего не знал, кроме обычного – ему позвонили из Аппарата ЦК, попросив отпустить Ефремова на день, «а возможно, и дольше». Успокоил лишь, что на арест это совершенно не похоже, а вот что Иван Антонович понадобился для какой-то конфиденциальной консультации – очень может быть. Неужели где-то что-то совсем необычное откопали? Не наши, от Института, я бы знал, – но если археологи на что-то наткнулись?

– Тогда бы нам запрос прислали, через руководство Академии, – ответил Ефремов, – при чем тут ЦК Партии?

– Ну, если нашли что-то такое, что сильно меняет картину мира, – ответил Орлов, – официальную, одобренную Партией.

По радио передавали новости. Сначала, как всегда, что внутри СССР – про скорый ввод в строй каскада ГЭС на Волге, трудовой энтузиазиазм строителей БАМа и Северной магистрали. Затем международные – о промышленном росте в ГДР и успехах сельскохозяйственных кооперативов Народной Италии. И про мир капитала – волнения во Франции, продолжается гражданская война в Китае, народ Индокитая под руководством товарища Хо Ши Мина героически сражается за свою свободу против колонизаторов и империалистов. Ефремову это напомнило атмосферу конца тридцатых, перед самой войной – когда мир поделен на два враждующих лагеря и никто не хочет уступить, а значит, рано или поздно разразится гроза. И если в такое время ЦК Партии уделило внимание палеонтологии… Орлов прав, любой текущий вопрос шел бы по обычной линии, через АН СССР, директору института, – обращение же к сотруднику этого института через голову непосредственного начальства было очень необычным. Консультация по какому-то секретному вопросу (как ни странно это звучало применительно к мирной науке) – тогда Орлов должен был быть в курсе. Что гадать – увидим!

Ефремов прошел по музею, по новым залам, мимо «монгольских» трофеев – окаменевших останков крокодилов, черепах, кладок яиц динозавров и, конечно, самих скелетов, иные из которых до двадцати метров в длину и десятки тонн весом. Надел пальто, вышел на улицу, у подъезда стояли два одинаковых черных ЗИМа. Ефремов замешкался, не зная, в который садиться, но тут из одной машины водитель выглянул и помахал рукой, Иван Антонович узнал Кунцевича. А во второй машине сидели трое в штатском – охрана, в мирное время, посреди Москвы?