Зеркало Иблиса

— Стреляйте в него! — крикнул Макс и подал пример, откатившись из-за упавшей машины, чтобы та не перекрывала сектор обстрела. Чертов «стэн», весь вывалянный в песке, и в самом деле работал как часы. «С МП не сравнить», — успел подумать Богер, и тут же выронил автомат, чтобы зажать ладонями уши.

Жуткий, невыносимый звук, скрипящий кашель — словно огромный механизм проворачивал шестерни, посыпанные мелким абразивным порошком, — ударил по барабанным перепонкам. Рядом что-то беззвучно кричал Хенне, но Макс ничего не слышал. Он нашарил оружие, выпустил еще одну очередь по содрогающемуся в крике монстру и понял, что магазин опустел. Запасной лежал в кабине. В кабине перевернутого грузовика.

Богер запустил руку в карман — по старой и, надо сказать, полезной привычке он всегда носил там десяток патронов про запас. Они и сейчас были там. Со счастливой улыбкой сумасшедшего Макс принялся запихивать их в магазин, ломая ногти и что-то бормоча, и вместо седьмого патрона он нашарил что-то другое. Что-то, что ударило его в ладонь коротким и слабым разрядом, словно электрическая батарея. Во рту стало кисло, а с глаз словно спала застилавшая их пелена.

— Что они там делают?! — Ягер выглянул из-за выщербленного осколка размером с танк, за которым они прятались. — Черт! Твои парни сошли с ума, Фрисснер! На это стоит посмотреть!

Капитан оттолкнул Ягера и увидел, как из-за перевернутого грузовика выходит Макс Богер.

Он шел, словно на прогулке, заложив одну руку за спину. Другая свободно болталась вдоль тела. Никакого оружия Артур не увидел.

Что он там прячет за спиной?

Гранату?

Тот, Чьи Глаза Высохли уже почти преодолел то небольшое расстояние, что отделяло его от гряды скал, но внезапно остановился. Зашарил вокруг себя руками, кожистые мешки-глаза сморгнули.

— Макс, назад! — завопил Фрисснер. — Назад! Назад!

Вопреки его ожиданиям, монстр не обратил на его крик никакого внимания, равно как и на очередь, выпущенную из автомата. С ужасом Фрисснер увидел, как некоторые пули отскочили в сторону и бессильно зарылись в песок — очевидно, на теле чудовища существовали абсолютно неуязвимые для огнестрельного оружия места.

Тот, Чьи Глаза Высохли повернулся спиной к скалам и навис над Богером.

Макс стоял спокойно, глядя прямо в глаза чудовищу. И капитан почувствовал, что Богер что-то знает.

Что-то, способное остановить эту тварь.

Что-то, чему его не учили ни в школе маленького силезского городка, ни в военном училище.

Что-то, чего знать ему попросту не положено.

— Стой, — сказал Богер. Эти слова он произнес совсем негромко, но они буквально прогремели в мертвой тишине, стоявшей над местом сражения. Слышно было лишь, как булькает вода, выливающаяся на песок из открывшейся канистры.

Тот, Чьи Глаза Высохли наклонил голову набок, словно любопытный щенок. Казалось, он рассуждал: раздавить наглого смертного одним движением или подождать, посмотреть, что у него на уме. Наверное, он был своего рода натуралистом, естествоиспытателем. Убить козявку легко, а вот выяснить, на что она способна, что изменилось в них, козявках, за последние двести или триста лет…

Богер вынул из-за спины другую руку и разжал ладонь.

Что в ней было — Артур Фрисснер не мог разглядеть. Что-то маленькое, черное… Не граната, нет, вообще не оружие. Но то, что лежало на ладони Макса, испугало чудовище. Тот, Чьи Глаза Высохли совсем по-человечески отшатнулся, а Макс пошел на него. Монстр попятился, и Фрисснер снова поднял автомат, чтобы выстрелить, но ладонь штурмбаннфюрера пригнула ствол к земле:

— Не мешайте! Он знает, что делает.

Монстр снова издал свой жуткий вопль, но теперь уже он звучал нерешительно. И тут капитан увидел, как песок под ногами чудовища поплыл, зашевелился, стал похож на полупрозрачное желтоватое желе. Уродливые лапы тут же погрузились по колено, затем по пояс, задний фаллос несколько раз упруго ударил по каменистой почве и тоже исчез в песчаном плывуне.

Богер подошел совсем близко.

Издав в последний раз уже не ужасающий, а скорее жалобный рык, Тот, Чьи Глаза Высохли пропал из виду, песок сомкнулся над его головой, снова став обычным песком, а Макс Богер упал на колени, постоял секунду и лег ничком.

Отшвырнув в сторону «стэн», Фрисснер бросился к нему, перевернул. Макс лежал с закрытыми глазами и что-то шептал. Он сильно изменился, лицо осунулось, пожелтевшая кожа словно присохла к костям черепа, Спекшиеся губы потрескались… Богер словно постарел на добрых полвека.

Нагнувшись к самым губам, капитан тем не менее ничего не понял из того, что шептал ему — а ему ли? — Макс.

— Воды! — крикнул он. — Воды!

Ягер сунул ему флягу, вырванную у кого-то из солдат. Струйка потекла в рот Богера, он стал ловить ее губами, закашлялся.

— Живой… — обрадованно сказал Ойнер.

— Кошка.

Фрисснер поднял брови.

— Кошка, — повторил штурмбаннфюрер, поднимая черную фигурку Купленная Богером еще в Триполи у старичка-араба кошка все так же выгибала спину.

— Он ее в руке держал, — благоговейно прошептал кто-то из солдат, кажется, Лангер.

— Что это такое? — спросил Ягер, подбрасывая кошачью фигурку на ладони.