Зеркало иллюзий

Гарри взял дольку в зубы, Бродяга, смешно сморщив верхнюю губу и обнажив клыки, захватил лакомство и сомкнул челюсти. Вряд ли он заметил проглоченные крохи… Гарри поймал взгляд безразмерных глаз профессора и расхохотался. Притянул Бродягу к себе, обнял, никого не стесняясь, ничем не смущаясь, ни о чем не задумываясь. Кого бы он стал стесняться, обнимая брата?

Девочка снизу, Снейп сверху смотрели на них одинаково осуждающе – хотя и по разным причинам, надо полагать. А может, и нет.

Блэк привычно замер в его объятиях, но скоро – скорее, чем обычно, – попятился, высвободился, перекинулся обратно и сел на ступеньки повыше крестника. Снейп обошел их и продолжил подъем, удаляясь в известном только ему направлении. За приоткрытыми дверями столовой Девочка шумно лакала воду из зачарованного комнатного фонтанчика. Гарри спросил:

— Сириус… Ты хотел бы вернуться? В Хогвартс, в волшебный мир?

— Как? Нас больше нет.

— Мы что-нибудь придумаем.

— Мы что-нибудь придумаем, – пообещал Гарри, преследуемый картинкой из думосбора: двое взъерошенных мальчишек друг против друга и девочка, которая ушла. Не интересуясь тем, что будет дальше.

А Гарри с некоторых пор только это и занимало – что дальше?

Он-то не собирался уходить – лишь бы не выгнали!

И даже сломанная нога занимала в новой картинке свое место. Ну пусть не сломанная и даже не вывихнутая, пусть растяжение не потребовало вмешательства целителя из Мунго – но пару дней покоя гарантировало.

Гарри не сомневался, что пары дней ему хватит. Совы, во всяком случае, уже вовсю курсировали между Хогвартсом и Гриммо–плейс.

И ведь придумал!

Должно быть, работе поттеровской мысли поспособствовало то обстоятельство, что на Гриммо в его распоряжении был весь блэковский погреб. Потому что на трезвую голову до такого не додумаешься. Но как он уломал Минерву? Хотя Блэк считал, что Минерву уламывать не пришлось – та еще авантюристка! И еще у директрисы всегда было своеобразное чувство юмора.

Он убедился в этом, когда Гарри завел осторожный разговор о планах на будущее, упомянув среди прочих новостей, что директор хочет восстановить в Хогсмиде Воющую Хижину. И ее репутацию.

— А что с репутацией Минервы? – мрачно осведомился Снейп.

— Не Минервы. Хижины. Восстановить ее в рабочем состоянии.

— Чтобы кто-нибудь сидел там… и выл? – Снейп думал, что Гарри шутит. Более того – он полагал, что шутит он сам и что голос его звучит ехидно, как ему и полагается… Но еще не договорив, он понял и то, что Гарри вполне серьезен, и то, кого он… они с Минервой имеют в виду.

— Я сразу подумал о вас, – кивнул Гарри. Зря он учился окклюменции, что ли? Умение читать чужие мысли – бонус тех уроков – пришло само собой.

— Хмм… – Блэк взвешивал предложение всерьез – действительно, всерьез или чтобы позлить Снейпа? – Ну… у меня, по крайней мере, есть опыт.

Гарри перечитывал письмо директрисы – вернее, пытался перечитать, в четвертый раз начиная с “Дорогой Гарри!..” Рядом с ним на диване покоилось подсунутое Блэком старинное блюдо с орехами. Кричер в сторонке всплескивал ушами и лапками и сокрушался о том, что молодой хозяин опять принимает пищу в неположенном месте. “В положенном! – урезонивал его Блэк. – Я положил!”

Гарри, не глядя, таскал с блюда то фундук, то арахис. Нащупывая фисташку, он наткнулся на пальцы.

— Фисташки бери, Си… – пальцы были не те, к каким он привык. Тонкие, длинные, мозолистые, суховатые… Гарри повернул голову, медленно поднял взгляд, скользя вверх по руке от кисти до плеча и выше. Видеть лицо не было необходимости. – Се… Сэр. Берите. Фисташки…

— Спасибо, – сказал Снейп неодобрительно. – Магловские?

— Угу.

— Надо полагать, Блэк использовал грим?

— Нет. Зачем? Его же больше не ищут. Его оправдали! И вообще…

Снейп разгрыз вторую фисташку и потянулся за третьей. Гарри захлебнулся словами. Похожий восторг он переживал, когда в школе у него получилось Акцио… И когда голубь впервые склевал семечко с его ладони.

— И что мы там будем делать? – осведомился профессор, возвращая Гарри к письму – и к делу.

— Жить. И – э–э–э – работать.

— В каком смысле – жить? – нахмурился Снейп.

— Ты во всем ищешь подвох, Северус, – вступился за Гарри Сириус. – Просто – жить. Во всех смыслах.

— В Воющей Хижине?

— А что тут такого? Я всегда мечтал вернуться в Хогвартс. – Нет, Блэк серьезен. Предвкушает… Но что?

— Я тоже. Но не так!

— Какая разница? Снейп!.. Чему я тебя научу…

— При одном условии, Блэк. Поттер… Вы тоже будете жить там. С нами. Как идейный вдохновитель этого безобразия.

— Коммуной! – возликовал Блэк. – У нас будет коммуна!

— Я буду навещать вас, – быстро сказал Гарри. – По выходным.

Отдать инициативу. И уступать. Это так не по–гриффиндорски, что просто дух захватывает! Они никогда не догадаются.

Блэк не скрывал восторга:

— Снейп, ты никогда не пробовал? Все общее! Кроме зубной щетки, конечно.

— И пижам, – подсказал Гарри.

— Мерлин с тобой, Гарри, какие пижамы? Мы с Джеем…

— Блэк! – Снейп явно пытался оценить, насколько глубоко коммунальный образ жизни пустил корни на Гриммо–плейс. – Ты умудрился бы развратить даже флобберчервя!