Зеркало иллюзий

— Ты не студент, тебе не положено, – снизошел до объяснения Снейп… и заткнулся. Представил себе Блэка в зеленом и серебряном цветах Слизерина. Может, тогда он сумел бы посмотреть на мальчишку с меньшим отвращением? Прирожденный экспериментатор, Снейп порылся в вещах и достал свой старый школьный галстук.

Утро пришло не одно, а с визитами.

Первым принесло Люпина.

— Где Сириус? Директор разрешил мне попрощаться с ним. Он сказал, что ты держишь его у себя.

Люпин не смотрел на бывшего школьного врага, который, к тому же, оказался треплом обыкновенным законченным, и поэтому не заметил изменений в профессорской внешности.

Первое потрясение он испытал, увидев Сириуса.

Второе – когда его давно потерянный и только что накануне вновь обретенный друг, с любопытством следивший за взрослыми, поставил вопрос ребром:

— Я вас не знаю.

Снейп нехорошо усмехнулся:

— Понял, шкура?

Люпин взглянул на профессора укоризненно и тут наконец‑то по–настоящему его увидел. Вымытые волосы и белые оскаленные в ухмылке зубы. Белые… Ну не совсем, конечно, но и желтыми назвать их было уже нельзя. Глаза профессора воинственно сверкали.

Глядя на все это, Люпин испытал третье потрясение.

— Мерлин побери! Если бы можно было вернуться на двадцать лет назад, Северус, я бы знал, что с тобой делать!

— На двадцать два, – уточнил Снейп.

Люпин вернул челюсть на место и заявил:

— Я остаюсь.

— Надеюсь, не в моих апартаментах! – отрезал Снейп. Выставил визитера и закрыл перед ним дверь.

Сириус спросил с любопытством:

— Кто это был?

— Мой коллега, – ответствовал Снейп. И, памятуя о том, что детям врать нельзя, злорадно добавил. – Бывший.

После завтрака Снейп засел за отчеты. Чем будет заниматься в это время ребенок, его не заботило, но оказалось, что если этот ребенок – Блэк, то он найдет себе развлечение там, где не ожидаешь. Блэк пристроился сзади, заглядывая через плечо, и через пару минут сопения в ухо доверительно сообщил:

— А у меня почерк лучше – разборчивей.

Снейп машинально кивнул и только потом сообразил, что мальчишка имел в виду отнюдь не ученический почерк. Он уже собрался рявкнуть, но Блэк опередил. Оказалось, что он уже рассматривает давно проверенные пергаменты.

— О, смотрите! – Маленький наглец ткнул пальцем в строчки (а ведь наверняка дома учили пальцем не показывать!) – А тут ошибка! Это кто такой умный? Какой‑то Поттер…

— Гриффиндорский идиот, – буркнул Снейп. Оторвался от пергамента и посмотрел на Блэка с интересом.

— Какой‑то?

— Тот, который на гобелене – мой ровесник, – объяснил Блэк. – Мы с ним вместе в школу пойдем. А идиотов, между прочим, и в Слизерине полно. Там Цисси учится, а она только ябедничать умеет.

— На тебя ябедничать? – проницательно спросил Снейп.

— Еще на Энди, – вздохнул Сириус.

После обеда началось паломничество.

Уверенный стук возвестил о явлении Помфри.

— Осмотр, – сообщила она специальным «докторским» голосом и попробовала войти, но Снейп стоял, загораживая вход и обзор, и не подумал отодвинуться.

— Не требуется, – заявил он.

— Тогда вот, – сказала она, всучив Снейпу бутылочку. – Укрепляющее. Альбус велел.

— Спасибо, – искренне поблагодарил Снейп. Вытащил пробку, понюхал. Зелье было его собственного приготовления. Снейп поздравил себя с тем, что никогда не халтурил в зельях, даже для школьного лазарета, и медленно, с наслаждением, выпил. Наслаждался он, конечно, не Укрепляющим (гадость отменная!), а округляющимися все более с каждым его глотком глазами Поппи Помфри.

— Передайте, пожалуйста, мою признательность Альбусу, – сказал он, допив. – Он прав, это было необходимо.

— Э–э–э… – проблеяла Поппи.

— Э? – переспросил Снейп.

— Э–это не вам! – не находя слов, она кивала внутрь комнаты. – Это для него!

— Этого, – Снейп вложил пустую бутылочку обратно в руки Помфри, – больше нет.

— Еще? – осведомилась медичка, отступая в коридор.

— Ни в коем случае! – твердо сказал Снейп. – И не трудитесь возвращаться! – почти прокричал он вслед цокоту ее каблучков. – Все, что ему потребуется, я сварю сам!

Избавиться от Минервы оказалось труднее. За своих она всегда стояла горой – и обрушивалась на них сама, если они того заслуживали. Снейп много раз наблюдал лавину неудовольствия Макгонагалл – и Гриффиндор, погребенный под факультетскими рубинами. Снейп так не умел. Но при всем уважении к гриффиндорскому декану не принял всерьез ее претензию:

— Северус, это мой студент!

— Был студентом, – указал Снейп на очевидное несоответствие. – Минерва, вы же знаете, что он закончил Хогвартс тогда же, когда и я.

Макгонагалл хмыкнула.

— Он не выглядит на ваши годы! А в своем сегодняшнем возрасте он еще никуда не поступил.

— Тем более – откуда вы знаете, что он будет в Гриффиндоре? Он уверен, что ему дорога в Слизерин – он сам мне так сказал.

— Оставьте софистические уловки, Северус! Он был в Гриффиндоре – это факт. Это характер, а не домыслы, которые выгодны только вам – и все мы знаем, зачем!

Сдерживаться становилось все труднее.

— Люпин наябедничал? – Он на своем опыте убедился, что кошки к сарказму нечувствительны. – Или сам Альбус?