Зеркало королевы. Другая история Белоснежки

– Уж не прежнего ли короля я вижу? – прозвучал чей-то вопрос. Отец и дочь обернулись.

– Король Георг? Вы вернулись к нам? – воскликнул кто-то ещё, и вокруг них начала расти толпа.

– Да, это я! Много лет назад королева наложила на меня заклятие, препятствующее тому, чтобы я переступал границы королевства, теперь, благодаря моей дочери, оно наконец-то снято, – сообщил отец Белоснежки собравшимся.

– Принесите королю чистую одежду, – крикнул кто-то, и его увели.

Все вокруг плакали, обнимая друг друга и радуясь победе. Хотя принцесса и была за них счастлива, к всеобщему веселью она оставалась безучастна.

– Белоснежка?

Обернувшись, девушка увидела стоявших вместе Весельчака, Соню, Чихуна и Простака. Друзья сняли свои колпаки.

– Когда мы услышали, что произошло с Генрихом, мы не могли в это поверить, – начал Соня. – Нам пришлось увидеть всё собственными глазами.

– Стеклянный гроб, – Чихун покачал головой. – Белоснежка, мы очень сочувствуем твоей утрате. Стражники сказали, что они принесли его тело из кухни. Должно быть, там это и случилось. Простак нашёл кое-что и хотел, чтобы ты это увидела.

Простак вышел вперёд, держа в руке ярко-красное яблоко, на котором был след от единственного укуса. Оголённая мякоть приобрела угольно-чёрный цвет, словно здесь не обошлось без магии. Тогда Белоснежка поняла, что Ингрид, должно быть, хитростью заставила юношу съесть отравленный плод, тем самым приговорив его к смерти.

– Мы соболезнуем тебе, Белоснежка, – по щеке Весельчака стекала слеза. Девушка почувствовала, как у неё в горле образуется ком.

– Кому-то следует оповестить о случившемся его родных, чтобы они прибыли за телом, – заметил Умник.

– Генрих заслуживает быть похороненным как герой, – добавил Ворчун. – Он был хорошим человеком. – При этих словах он, Умник и Скромник сняли свои колпаки. Высморкавшись в платок, Чихун заплакал. Простак тем временем всё продолжал указывать на яблоко. Белоснежка никак не могла взять в толк, что он пытался ей показать. Фрукт был отравлен – об этом она уже и сама догадалась. Это дело рук королевы. Что ещё?

«Можно и так сказать», – ответила старая ведьма на её вопрос, умер ли Генри. Сейчас принцессу осенило, что эта фраза не так проста: «Можно и так сказать».

«Можно и так сказать» – это не подтверждение тому, что он действительно умер, не так ли? Простак улыбнулся, видя по лицу девушки, что она наконец догадалась.

Принцесса бросилась по коридору мимо остальных.

– Белоснежка! Куда ты? – окликнула её Анна.

Гномы кричали ей что-то, но девушка бежала без оглядки.

Она должна была убедиться. Пулей вылетев через двери замка, Белоснежка взбежала на платформу, на которой стоял стеклянный гроб с неподвижно лежащим внутри телом принца. Люди, собравшиеся у ворот дворца, так и не разошлись и продолжали наблюдать за происходящим.

– Это Белоснежка! – послышались радостные крики из толпы. – Это принцесса! Она спасла нас!

Белоснежке хотелось выйти к подданным и заверить их в том, что злодеяниям королевы положен конец, и она никогда уже не вернётся. Но в этот момент девушка могла думать только о Генри. Приближаясь к гробу, принцесса замедлила шаг. От одного вида того, как он лежит там, отчаяние и скорбь переполнили её сердце, но в нём также забрезжил слабый лучик надежды. Если есть хотя бы небольшой шанс, что он ещё жив, она должна об этом узнать.

Подняв стеклянную крышку, Белоснежка ещё раз приложила ухо к его груди. Затем затаила дыхание в ожидании любого знака, который убедил бы её в том, что слова «можно и так сказать» не подтверждают того, что Генри действительно умер. Получив знак, она отправилась бы к ворожее и попыталась бы получить средство, чтобы разрушить проклятие. Но принцесса ничего не услышала. Слёзы потекли по её щекам.

– Генри, мне так жаль, – произнесла Белоснежка, возвращая его нож. Просунув руку в карман рубашки юноши, девушка нащупала ожерелье своей матери. Она достала украшение и теперь держала его в своих ладонях. Нож Генри помог Белоснежке, а вот ожерелье её матери не смогло его защитить.

Мама так сильно любила отца, что сделала бы для него, как и для их дочери, всё. Это и есть настоящая любовь. То же чувство начало зарождаться между Белоснежкой и Генри, пока его не забрали у неё. Лицо юноши было таким красивым и безмятежным, словно он просто спал и вот-вот должен был проснуться. Принцессу охватил столь сильный порыв чувств, что она не смогла сдержаться:

– До встречи, Генри, – шепнула она ему на ухо, наклонившись, а затем осторожно поцеловала принца в губы. После этого девушка приготовилась закрыть крышку – в этот раз уже навсегда.

Неожиданно раздался судорожный вдох: Генри ловил воздух ртом, словно рыба, выброшенная на берег.

Веки принца затрепетали. Распахнув глаза, он встретился с ней взглядом.

– Белоснежка? – хрипло произнёс юноша.