Зеркало королевы. Другая история Белоснежки

Внезапно девушка почувствовала в воздухе холодок и услышала другой голос: «Слезами судьбу не изменишь!» – это был голос тёти Ингрид. С такими словами она обратилась к Белоснежке в тот день, когда отец ушёл (был изгнан, убит – кто знает?), и принцесса отказалась покинуть свою комнату, чтобы поужинать с королевой. Тётя дважды посылала за ней, но племянница так и не вышла. Она была слишком огорчена. Вместо того чтобы понять состояние девочки, тётя Ингрид впала в ярость. Она влетела в комнату Белоснежки и устроила ей разнос.

Как непохожа была тётя Ингрид на её мать. И тут девушку осенило. И эта женщина правит их королевством? Каждое слово и действие которой пропитаны ядом? Разве не Белоснежка – законная преемница короля в его отсутствие? Она уже достаточно взрослая. Отец принял бразды правления, когда ему было всего шестнадцать – на год меньше, чем ей сейчас. Её мать никогда не забывала, откуда она родом. Неужели Белоснежка забудет? Останется лежать здесь, в траве, и сдастся? Бросит своё королевство на произвол судьбы?

Или она последует совету, который ей дали родители, и возьмёт судьбу в свои руки?

«Ты собираешься сдаться? Нет. Ты выстоишь так же, как и я когда-то».

Стиснув зубы (в этот раз принцесса приложила всю силу, чтобы отцепить ногу от колючих ветвей), она сгибала конечность, тянула и наконец освободила её из их хватки. Затем встала на ноги, позволив платью, красотой которого не могла налюбоваться только этим утром, порваться на месте одного из швов. Это всего лишь вещь. У неё будут и другие наряды. Сделав глубокий вдох, принцесса продолжила путь.

Белоснежка будет идти сквозь эту тьму столько, сколько потребуется, пока она не приведёт её к свету.

Ингрид

Двадцать три года назад

– Сосредоточься, – приказал ей учитель.

Ингрид сделала, как ей велели, и закрыла глаза, блокируя звуки внешнего мира. Она ощущала, как её грудь вздымается и опускается при дыхании. Девушка дождалась, когда почувствует кончики пальцев на руках, а также ощутит вес пальцев на ногах, прежде чем представила то, что хочет наколдовать.

«Свет, свет!» – мысленно произнесла она, затем открыла глаза, и действительно на фитиле свечи, там, где всего несколько мгновений назад ничего не было, танцевало пламя.

– Хорошо! – учитель остался доволен. Они стояли в центре его лавки, тренируясь, пока не начался очередной рабочий день. До открытия ларька, после его закрытия и по воскресеньям, когда покупатели сидели по домам, старик обучал её всему, что ведал о мире магии и заклинаний. Ингрид вбирала в себя знания, словно вкуснейший эликсир. Ей ещё никогда прежде не предоставлялась такая свобода для обучения. Отец девушки хотел лишь, чтобы она вела хозяйство и не путалась у него под ногами. Фермера волновали только его посевы, в то время как учитель давал ей пищу для души.

Кэтрин глубоко огорчилась, когда Ингрид объявила о своём намерении оставить работу на ферме ради места в деревне. Она не сообщила, где именно собралась работать, а фермер не стал её спрашивать. Она сказала им, что для неё это хорошая возможность, которая в будущем позволит ей навсегда покинуть дом. Эти слова, по всей видимости, пришлись фермеру по душе, поскольку он никогда не испытывал к старшей сестре таких тёплых чувств, как к Кэтрин.

Взамен того, что он позволит ей остаться жить вместе с Кэтрин, девушка предложила фермеру половину выручки. Ей была неприятна необходимость расставаться с заработанными деньгами, но у её нового учителя не было места для проживания, куда бы он мог её пристроить, а она не собиралась спать на полу в лавке. Для Ингрид было пыткой каждый вечер покидать деревню, жизнь в которой била ключом, и возвращаться обратно на ферму – в это унылое крохотное место, но у него был и свой плюс: там её ждала сестра. Таким образом, девушка продолжала совершать ежедневные путешествия туда-обратно в надежде, что однажды она сможет открыть собственную лавку и обретёт возможность навсегда уйти из дома фермера. Разумеется, Кэтрин она заберёт с собой. Она никогда не бросит сестру.

– Сосредоточься на пламени, – прозвучало следующее указание учителя. – Посмотрим, сможешь ли ты разжечь его ярче. Сильнее!

Ингрид сосредоточилась, концентрируя внимание на пламени и представляя свою цель. Пламя закружилось в вихре, создавая воронку, которая поднялась почти до самых потолочных балок. И девушка, и её учитель с благоговейным трепетом наблюдали за происходящим. Ингрид забеспокоилась о том, как бы пламя не спалило постройку дотла, но старик приказал огню потухнуть, и они вновь очутились почти в кромешной тьме.

– Думаю, на сегодня достаточно, – произнёс учитель, его голос слегка дрожал.

– Но ведь мы только начали! – запротестовала Ингрид.