Зеркало любви

А уж чем это грозит, что в результате получится, как жить дальше… пусть лошадь думает, у нее голова большая. А Рисойские – люди страстные.

Матильда выразилась по этому поводу немного иначе, намекнув, какой конкретно орган отвечает за их страстность. Не голова. И мозга в этом органе нет, даже костного.

Лоран был счастлив, радостен и уже отметил победу. Это было видно по зрачкам, по чуточку неясной речи, по походке… он не шатался и не цеплял углы, но обычно владел своим телом намного лучше. Был грациознее, что ли…

А сейчас в его движениях появилась расхлябанность, которой раньше не наблюдалось.

– Победа? Ура! – отреагировала Малена и поглядела на Аманду. – Что там положено делать?

– Подобающе украсить дом и ограду, – отрапортовала Аманда. – С вашего разрешения…

Малена разрешила.

Лоран поглядел на племянницу:

– Готовься, детка. Скоро будут приемы при дворе, балы…

– Надо пополнить запасы грима, – тут же отреагировала Матильда. Малена пряталась.

Лоран ухмыльнулся.

– Не хочешь под принца лечь.

– Нет. Не хочу.

Лоран поднялся из кресла, в которое уселся, подошел к Марии-Элене и наклонился так близко, что она почувствовала характерный запах. Увы – не алкоголя.

– А под меня?

Момент качать права был неподходящий. И все же герцогесса улыбнулась.

– С королевского соизволения, дядюшка. Сами понимаете, вас на виселицу, меня в монастырь…

Этого Лорану не хотелось.

– Ладно. Подождем…

Он откланялся и вышел.

– М-да. Хреново, – прокомментировала Матильда.

– Тильда, а ведь он продолжит вот это! – Малена вообще была на грани истерики.

– Стопроцентно.

– И что делать?

– Что у нас сегодня по плану? Только портные? Плевать. Поехали…

– Куда?

– За травами, сестренка. За травами, настоями и прочим. Знаешь, я о здоровье твоего дядюшки заботиться не обязана.

– Матильда, ты предлагаешь…

– Не буду я его травить, успокойся.

– Фу-у-у…

– Пока. А потом – как сложится. Нам надо что-то… скажи, что у вас есть от абстиненции?

Малена и слова-то такого не знала.

– Это что?

Матильда объяснила. Герцогесса задумалась.

– Я сомневаюсь…

– Я тоже, – честно призналась Матильда, – но попробовать надо. Хоть поищем.

– А если уж до конца честно?

– Не хочу я здесь оставаться. Здесь и сейчас мне страшновато… если полезет.

– Ты с ним не справишься?

– Справлюсь. Но придется его или убить, или покалечить – нам такое ни к чему.

– Нет. Ни к чему. Пусть успокоится, уснет…

– Рано или поздно нам придется столкнуться, но не сейчас. Нет, не сейчас. Не ко времени.

Матильда даже не сомневалась в себе. Если что – жив Рисойский останется, но сильно об этом пожалеет. И нет, никакие угрызения совести ее не мучили. Можно пожалеть тигра в зоопарке и за решеткой, но когда он на свободе, в джунглях и твердо намеревается поужинать вашей печенкой… сами его жалейте.

Ваша печенка – ваш выбор.

* * *

Как экипаж Малены занесло на улицу Могильщиков – она сама не поняла.

Там поворот, тут поворот… она и не сообразила сначала, где находится. Мало ли в городе таких лавок? Она уже штук шесть объехала, кстати, много полезного прикупила, вплоть до настойки сенны, и сложила пузырьки в маленькую сумочку на запястье. Дома и рассортирует, и подумает, что на ком применять.

Она просто приказала кучеру останавливаться у всех лавок с травами, их легко было узнать по пучку травы, подвешенному над входом. Сама заходила в лавки, разговаривала, кстати, большинство травников и травниц честно признавались, что такого средства нет. Можно усыпить, можно дать что-то прочищающее, но лучше от такого человека бежать бегом. Раз уж начал…

Нет, не остановится. И не спасешь его, только себя погубишь.

– Ваша светлость, еще одна.

– Это мы где сейчас? – выглянула в окошко Мария-Элена.

– На улице Могильщиков.

«Малечка, а это не то, куда нас посылали?» – охнула Матильда. Вот ведь занесло…

«А куда нас посылали?»

«Ну, Тальфер же!»

Герцогесса и правда не сразу поняла, о чем идет речь, и только потом сообразила, принялась вглядываться. Дом как дом, ничего особенного. Но…

«Дверное кольцо выполнено в виде паутинки», – шепнула Малена, уступая управление Матильде.

«И что?»

«Знак Восьмилапого».

«Надпись над дверью – «Ведьма здесь»?»

«Примерно так», – согласилась герцогесса.

«М-да… Ладно, раз уж мы тут, посмотрим, что там за ведьма».

«Как – посмотрим?»

«В стиле “бешеный Карлсон”».

«Это как?»

«Увидишь…»

Матильда, хитро улыбнувшись, выпрыгнула из кареты и заколотила в дверь кольцом. Дверь медленно скрипнула и отворилась.

На порог вылез слуга самого простецкого вида. Матильда прищурилась.

– Любезнейший, здесь ли живет некая Лэ Стиорта?

– Да, ваша… светлость. – Взгляд слуги остановился на гербе.

– Мне рекомендовали ее как хорошую травницу. Ваша госпожа сейчас дома?

Вереш, а это был именно он, заколебался. Но упускать такую добычу? Молоденькая девчонка, в роскошной карете, герцогесса…

Справится Ластара, и не таких обламывали.

– Да, она у себя. Вы позволите доложить о вас?

Матильда даже не сомневалась, что хозяйка уже в курсе. Работа у нее такая, выглядывать и высматривать.

– Вы предлагаете мне ждать в дверях, как простолюдинке?

Вереш понял, что перегнул палку, и тут же поклонился.

– Нет, госпожа. Простите…