Зеркало Льюиса Кэрролла

Так-то оно всё так… Но, когда проходит тридцать первый, второй, третий день рождения, а в доме не звучат детские голоса, из глубины души всплывает липкое чувство неудовлетворённости. Ты стала совсем взрослой, а дом всё равно кажется большим и деревья высокими, как в детстве. И ты начинаешь бродить по магазинам в поисках вещей, способных заполнить эту пустоту. И тащишь в дом всё, что не попадя: диванные подушки, комодики, дурацкие напольные вазы… Но дом всё равно пустой. Тогда приходит в голову светлая мысль – пригласить дизайнера. Наверняка, профессионал найдёт, чем заполнить пустоту. Ан, нет. После месяцев суеты дом неузнаваем и заставлен новой утварью, но чувство пустоты остаётся. Тогда ты забиваешься в угол с бокалом в руке и добытой где-то сигаретой и плачешь. Ты нашла ответ. И от него не спрячешься за напольной вазой. Ты вспоминаешь, сколько раз неизвестно зачем останавливалась возле отделов с одеждой для новорожденных и рассматривала малюсенькие распашонки. Понимаешь, что первого сентября Facebook для тебя не существует, потому что большинство твоих подруг выложат с десяток фото с радостными физиономиями своих чад в новенькой школьной форме с букетами наперевес. Ты осознаёшь, что всякий раз замечаешь в светской хронике заметку, где пишут, что очередная звезда сериалов родила на пятом десятке, и говоришь себе: да ты ещё совсем девчонка, успеется! И вот так, вдруг признаёшься себе, что правда очевидна – ты не относишься к тому типу женщин, которые живут «для себя». Внезапно жизнь без заботы о маленьком чуде с твоими глазами и папиным носом теряет смысл…

Незнакомка заморгала. Тот самый пресловутый угол поймал её, а в руках ни кофе, ни сигареты, чтобы хоть как-то защититься от себя. Факт есть факт – ей 33, а аист до сих пор не постучал к ней в окно.

Боль в висках утихла, но заныло в сердце.

На столе завибрировал телефон.

– Да, Светик, привет, – вяло ответила на звонок Лина.

– Привет, Линусик! – раздался в трубке слегка манерный женский голос. – Ты спишь, дорогая?

– Нет. С чего ты взяла?

– Не знаю. Я, например, только проснулась.

– Сейчас три часа дня!

– И что? Я легла в четыре утра.

– Ясно. Опять гудели в каком–то клубе?

– Что-то получше! Ты же помнишь, что недавно в «Вконтакте» я нашла своего бывшего одноклассника, с которым девственности лишилась и…

– Так, всё понятно, – остановила подругу Лина. – Не продолжай, прошу.

–Ладно–ладно, ханжа! – засмеялась Света. Только знай, что ты лишаешься невероятно интересных подробностей.

– Ничего, я переживу. А ты бы поостереглась такие вещи по телефону бормотать. Не удивлюсь, если твой муж прослушку на телефон поставил.

– Ничего он не поставил, – возразила Света и перевела тему: – Ты где?

– Пью кофе в «Nero». На данный момент – это единственный оазис, где я могу переждать очередной приступ головной боли.

– Опять мигрень?

– Мигрень? Мигрени для меня пройденный этап. Для того, что со мной происходит, ещё не придумали названия. Врач предупреждал, что боли могут продолжиться, усиливаться, учащаться. Но не до такой же степени!

– Нечего было с Эдиком лихачить на машине! Даже я не сажусь в подпитии за руль!

– А–а, – протянула Лина.

– Ты не помнишь, что тебе в Геленджике нагадали?

– Смерть в автокатастрофе, – устало сказала Лина. – И что? Такое всякий шарлатан может брякнуть.

– Но зачем было судьбу искушать? А что, если бы твоя башка не такой крепкой оказалась, а?

– Это просто совпадение. Не трать, энергию, ты все равно не убедишь меня верить словам чокнутой цыганки.

– Ох, Лина. Зря ты не веришь, – настаивала Светка.

– Я верю в то, что вижу своими глазами. Я же не уговариваю тебя бросить всю эту чушь со спиритическими сеансами, медитациями, какими-то «походами» в прошлые жизни. Резвись на здоровье со своими гуру, открывай чакры, а меня не втягивай, ладно?

– Ладно, – нехотя, согласилась Света. – Но мне не нравятся твои головные боли.

– Ты точь-в-точь как мама, – сказала Лина и погрустнела. Мама… ещё одна больная тема.

– У врача давно была?

– Давно. Но мне и не нужно туда ходить. Я наперед знаю, что он скажет. Мне и так сделали все мыслимые и немыслимые обследования, а все результаты говорят, что я здорова как космонавт. И докторам бесполезно говорить, что я скоро сдохну от этих болей! Они ведь про себя думают, что вот, дескать, эта сучка богатая на нашу голову навязалась! Заняться ей нечем, так она себе проблему придумала! Сидит, значит, один такой эскулап, смотрит на меня равнодушно и спрашивает: «А какого рода у вас боли, опишите, пожалуйста», я ему и говорю: «Вот представьте, что у вас вынули мозги, перемешали с битым стеклом и обратно вам аккуратненько сложили в черепную коробку». И смех, и грех, честное слово, – Лина горько усмехнулась. – А в последний раз они мне впаяли лекарство с инструкцией на всех возможных языках кроме русского. На вопрос, почему так, мне объяснили, что лекарство, дескать, новейшее и экспериментальное, но чудодейственное однозначно.

– Ну, и? Ты стала пить этот экспериментальный препарат как лабораторная мышь?!