Зеркало Мерлина

— Здесь мы поставили Солнце рожденных и тех, кто служил им. Они не кричали, даже когда их касалась смерть. Они страшно упрямы, эти Солнце рожденные. Их детей отдали Баалу, и говорят, даже малыши не плакали. Мужество у них, конечно, есть, но и только. И оно не послужило им ни плащом, ни щитом против воли Баала. Теперь их никого нет, кроме нескольких, сидящих в яме, да тех, кто отдан жрецам для опытов…

— А что будет с теми, кто в яме? — Рей старался не глядеть на стену, отгоняя картину, нарисованную его воображением после слов солдата.

— Иногда их вытаскивают и допрашивают. Посейдон держит их для какой-то цели. Пошли, уже поздно. — Помолчав, он спросил:

— Скажи-ка, ты был в Му, человек из Уйгура. Эта мать-страна в самом деле так богата, как рассказывают?

— По-моему, да.

— А Солнцерожденных там много?

Рей подумал, что есть возможность посеять семя сомнения.

— Очень много. И у них там сильная власть. Это их древняя родина.

— Хронос обещал нам их женщин, когда мужчин пошлют к алтарю Баала. Мы нападем на Му, и никакая власть и сила не помогут им. Все их богатства перейдут к нам, а те, кто не из Солнцерожденных, станут нашими рабами. Так обещал Баал! — в голосе солдата слышалась полная уверенность.

Пальцы Рея сжались, ему хотелось схватить солдата. Воспоминания уже не были такими туманными. С тех пор, как Рей вошел в этот город, многое из воспоминаний пробилось сквозь засохшую корку, которая сковала его мозг. Подумать, что леди Эйе и леди Айна подвергнутся…

— Вряд ли это будет так легко, — сказал он солдату. — Я видел мурийцев, они хорошие воины, это тебе не ребятишки, которых легко смахнуть с дороги.

— Да, но у них нет Преданного Тьме, — заметил солдат. — Вон внизу храм Баала.

В конце широкой улицы стояло громадное здание из красного камня. Но Рей лишь мельком взглянул на него и затем они свернули на другую улицу и подошли к дворцу Посейдона. Здесь атлант передал Рея офицеру стражи и ушел. Офицер повел Рея сначала по длинным темным коридорам, где узкие окна-щели в толстом камне располагались далеко друг от друга и к тому же очень высоко, потом вверх по узким винтовым лестницам. В этом месте, собравшем множество теней, было так сыро и холодно, что по телу пробегала дрожь — Это была скорее угрюмая крепость, а не дворец. Она ничем не напоминала белые, полные света дворцы Му. Наконец, они пришли к невысокой арке, выходящей во двор под открытым небом. Офицер возвестил:

— Человек из Уйгура.

Рей сделал шаг вперед, твердо зная, что только сейчас и начнется настоящее испытание той роли, которую он в последнее время играет, и малейшая ошибка, вроде той, что он допустил перед Тейтом, будет означать смерть. Он — Сидик и должен быть только Сидиком. Другого спасения для него нет.

— Ну, где он, где он? — спросил кто-то раздраженно. — Вели ему показаться, Мегос.

— Иди, человек из Уйгура, — послышался приказ.

Рей шагнул в свет заходящего солнца.

— Ты опоздал, — сказал первый голос.

— Была задержка, Грозный Лорд, — осторожно ответил Рей.

— Иди! Иди сюда!

Рей подошел к золотому ложу и быстро встал на колени, склонив голову и надеясь, что он выглядит полностью униженным и испуганным слугой.

— Подними глаза! Дай мне посмотреть, что ты за человек. Сидик из Уйгура!

Это был Хронос, Посейдон Атлантиды, точно такой, каким Рей видел его в том сне… Нет, сейчас об этом вспоминать опасно.

Маленькие глаза на жирном обрюзгшем лице, тщательно завитые и надушенные волосы; жирные руки, движущиеся почти механически, время от времени они брали с блюда на маленьком столике какое-то лакомство и подносили его к пухлым губам. Рядом с ложем стоял жрец в красной мантии, с голым черепом и очень блестящими глазами. Рей подумал, что жрец этот страшней, чем Посейдон, слугой которого он считался.

— Пожелает ли Грозный выслушать слова своего раба? — спросил Рей по установленной форме, которая была внедрена в его мозг Наакалями.

— Он обязательно должен говорить, Мегос? — спросил Хронос жреца.

— Наверное, это было бы неплохо для экономии времени, Грозный. А затем, если ты посчитаешь это необходимым, он повторит свой рапорт перед советом.

— Тогда говори, человек из Уйгура.

— Следуя приказам, — данным твоему рабу, я путешествовал в Му, — начал Рей. Слова шли так легко, потому что, видимо, тоже были вложены в его мозг заранее.

Посейдон заерзал на своих подушках.

— Да, да, — нетерпеливо сказал он, — какова их защита?

Слова снова пришли к Рею сами собой.

— Все прибрежные форты укреплены и резервы вызваны. И флот пополнился новыми людьми и новыми кораблями, которые теперь крейсируют в западных морях…

— Все это нам известно, дурак! У тебя нет ничего более важного для наших ушей? Как насчет того дела, о котором тебе велели разнюхать особо?

— Твой раб подкупил молодого ученика храма. Он кое-что знал…

— Ну, что же? Им известно о Преданном Тьме?

— Да. Наакали пробили занавес Тьмы и видели Преданного… — Слова сыпались из Рея, словно шарики изо рта фокусника, и он знал, что они рождены не его мыслями, а вложены в него Наакалями, но цели этих своих разоблачений он не понимал.