Зеркало миров

После медитаций догнало ещё одно несчастье. И ладно бы какой-нибудь дурацкий розыгрыш от лучшего друга Дугала, на него обижаться не получается никогда. Даже если вся куртка в муке, а на занятия через пять минут. Но сегодня гадостную весть принесла Марион. Давняя подруга частенько щеголяла тем, что узнавала университетские новости и сплетни много раньше остальных приятелей — её тётка была одним из проректоров. Вот и сейчас, начав разговор с пустяков, девушка как бы между делом бросила:

— А знаешь, у тебя новый сокурсник.

— Семестр начался два месяца назад, — буркнул Харелт.

— Между прочим уже было, и совсем недавно. Помнишь?

Харелт скривился, словно разом проглотил лимон. Помнит он, очень даже хорошо — и каждый день. Дан Химиш, недавно признанный бастард Кингасси. Наглое хамьё, хороший пример, что благородное рождение и «благородная кровь» не обязательно совпадают. Взять, к примеру, их общего приятеля Эханна с инженерного — даром, что сын простого, даже без полного гражданства, чиновника из городского магистрата. В университет попал, выиграв стипендию, зато в нём чувствуется порода времён Йена Сурового или Ниана Святого. И никто не удивится, если парень заработает дворянство не только себе, но и потомкам. А вот Химиш… папаша пристроил сыночка спустя целый месяц после начала занятий. Ведь «мальчик и так перерос, нечего терять ещё год». И Химиш, в очередной раз убедившись, что власть и влияние его отца границ и правил не имеют, тут же начал задирать тех «кто пониже». При этом всё время лебезил и набивался в приятели к Харелту. Каждый раз при встрече хотелось врезать от души по начавшей заплывать жиром морде — и каждый раз останавливало, что этот червяк не рискнёт ответить. Даже если Харелт изобьёт его до полусмерти. Ронять же в своих глазах честь, унижая безответного ради удовольствия, Харелт был не в состоянии. Сегодня же, судя по всему, появится ещё один повод ненавидеть факультет чародеев.

Впрочем, когда нового студента представили группе, Харелт в мыслях вознёс Господу жаркую хвалу. Девчонка, к тому же почему-то на год-полтора младше положенного. Значит, у него с ней проблем не будет. Ещё с первых дней выяснилось, что холодного, подчёркнуто-вежливого обращения здешним изнеженным соплячкам достаточно. Хотя, присмотревшись повнимательней, Харелт подумал, что новенькая не так уж и проста. Да, на первый взгляд ничего особенного, таких русоволосых пигалиц на любой улице десять из десяти. Манеры, поведение… Типичная провинциальная дворяночка, серая безмолвная мышка. Чем-то похожа на маминого брата. Тот, когда захочет, тоже производит впечатление мелкого сельского аристократика, который в жизни ничего опаснее полевых жуков не видел. Не догадаешься, что на самом деле дядя — капитан брига пограничной стражи. И при звуках его имени и контрабандисты, и южные пираты стараются обходить границу как можно дальше.

Наверное, именно лёгкая симпатия да неприязнь к Химишу заставили Харелта вмешаться, когда тот привязался к новенькой. Отогнать нахала, когда Кингасси, заметив у девушки кинжал, попытался его выхватить и «заценить». Для профилактики двинув наглеца локтем под ребро, Харелт вежлива поинтересовался:

— Не разрешит ли дана сравнить клинки?

Осмотрев кинжал, Харелт удивлённо присвистнул: это была не парадная зубочистка, как у остальных парней-сокурсников, а оружие. Когда же девушка в ответ отказалась осматривать его нож, хотя по правилам вежливости имела на это право и даже была обязана так и сделать, Харелт сначала запнулся, а потом едва не сделал уважительный поклон как на тренировочном поле. Ведь не каждый день другой воин — пусть даже они оба ещё только учатся этому искусству — признаёт тебя без проверок равным себе! А ничего иного, кроме слов: «Вижу, что твоя рука сильна и потому клинок твой остёр», благородный отказ девушки означать не мог.

В следующий раз новенькая удивила Харелта через две недели на практике по эрду. Занятия шли «со скрипом». Требования университета изрядно отличались от простеньких диалектов, знанием которых было модно щеголять в светском обществе. К тому же, большинство студентов откровенно халтурило, пользуясь тем, что «вылететь» со специального факультета намного труднее, чем с обычных специальностей. Спасало бездельников только снисходительное отношение преподавателя да трое студентов, которые и до поступления знали язык вполне прилично. И пока старичок делал вид, что смотрит в сторону, подсказывали ответы незадачливым сокурсникам.

В тот день очередная «жертва» хлопала глазами, судорожно пыталась выжать из себя остатки знаний и старалась поточнее повторить шёпот соседа… Как новенькая девушка громко рассмеялась и весело крикнула на всю аудиторию:

— Дан Харелт, вам должно быть стыдно! — и пояснила. — Он специально неправильно подсказал форму местоимения, падеж и созвучный глагол. В результате получилось, что дан Муилис применил к себе пословицу. Если перевести, то примерно получится: «Я ленивый балбес».