Зеркало надежды

Поставщиков плохих коней конями и разорвали. Или они всерьез надеялись, что маркиз примет престарелого одра за резвую трехлетку?

Да, прелое сено тоже поставщикам жрать пришлось. А в драных сапогах бежать от маркиза, который прогнал негодяя-купца по полям хлыстом. Жестоко? Зато теперь в каждой крепости был запас провизии и воды на случай осады, и нормальное обмундирование, и кони, и оружие…

За небрежение оружием маркиз своих шуточек не устраивал. Просто вешал на воротах крепости.

Постепенно, за десять лет Ридова самоуправства на границе, ушли в историю вороватые интенданты (и рады бы, да жить охота, а тут риск большой…). Сейчас если чего и тащили, то по мелочи. Исчезли престарелые коменданты – верные собутыльники герцога Ренского, и их сменили вояки. Вот как барон Лоусель.

Повоевал он двадцать лет на благо Аллодии, в одной из последних стычек был ранен, лишился ноги, но тот же Торнейский не бросил незнатного дворянчика.

Шарельфа вызвали ко двору, пожаловали бароном, женили, дали неплохое приданое за супругой и отправили в крепость, комендантом. Конечно, за маркиза Шарельф был готов и в огонь, и в воду, но пока вроде как не требовалось.

А вот сигнал тревоги заставил старого вояку прищуриться.

– Это что такое?

Бойницы – штука не только для стрелков удобная. Еще высунуться и гаркнуть, этак вот, грозно…

Мальчишка не растерялся.

Сплюнул в пыль и заорал что есть силы:

– Дяденька, мне к коменданту надо! Набег! Большой! Степняков аж двадцать тысяч!

Шарельф долго не раздумывал. Взгреть сопляка он всегда успеет, сначала расспросить надо. Потом уж, если не подтвердится…

– Пропустить!

Дарн скривился, но проход освободил.

– Иди. Повезло тебе, щенок!

Ригей пнул напарника, чтобы тот глупостей не наделал.

– Пошли, малец, провожу. Коня оставь…

– Вот еще! – огрызнулся Карим. – Серко нашей семье не один год служит… Его расседлать надо, выводить, напоить…

Вот теперь Ригей посмотрел на сопляка с уважением. Если человек заботится не столько о себе, сколько о лошади… ведь тоже и устал, и пить хочет, вон как слюну сглатывает. А молчит. Зато за коня готов биться. Это заслуживает уважения.

Ригей кивнул конюху, подождал, пока тот заберет коня, а мальчишка проводит их испытующим взглядом, и отцепил от пояса флягу.

– Глотни.

– Это что?

Мальчишка подозрительно принюхался.

– Квас это. На сухарях… моя делала.

Карим осторожно сделал глоток. Второй… и не остановился, пока фляга не опустела, а сам мальчишка не стал выглядеть куда как живее и бодрее. Еще бы пыль с него смыть… или отколупать, что ли…

– Спасибо, господин стражник.

– Не за что… – Ригей подвесил флягу на пояс – и вытянулся перед комендантом.

– Господин комендант, по вашему приказанию…

Шарельф махнул рукой. Но тут уж не сплоховал мальчишка.

– Дозвольте говорить, господин комендант?

А вытянулся-то, вытянулся, хоть сейчас в строй ставь…

– Дозволяю, – более одобрительно кивнул барон.

Такие вензеля мальчишка мог крутить, только если научил кто-то из старших. Имел, значит, дело с вояками, уже неплохо.

– Мой отец – бывший десятник «Рысей». Бурим Сарей.

Взгляд коменданта окончательно смягчился.

– Рыси, говоришь… Эх, ведь было время. Сколько ж ему сейчас?

– Полвека недавно справили, господин комендант.

– Время, время…

– Господин комендант. Этой ночью двое наших ребят наткнулись на степняков. Отец проверил рассказ, послав охотников. Говорят, отряд больше двадцати тысяч человек. Отец отправил меня к вам. Вот письмо.

Упасть на одно колено – и протянуть свиток, запечатанный солдатской бляхой.

Десятничьей.

У солдат бляхи круглые, у десятников квадратные, у сотников – треугольные. Но рысь на них одна и та же, распластавшаяся в прыжке…

Шарельф Лоусель вовсе уж одобрительно взглянул, кивнул, и только плохонький сургуч под сильными пальцами хрупнул…

Карим знал, что именно написал отец, и не удивился, когда ему начали задавать вопросы.

Кто плавал, куда, где заводь, сколько дней пути оттуда, отсюда… Тропинки и дорожки, деревни и люди… Карим все это отлично знал, чай, сын старосты, не скотника. И далеко не дурак.

Шарельф слушал и мрачнел. А потом отдал приказание Ригею:

– Мальчишку на кухню, накормить, приставить к делу. Из крепости не выпускать, куда его пока!

И развернулся, чтобы позвать людей. Не обращая больше внимания на Карима.

Ригей усмехнулся. Положил тому руку на плечо.

– Молодец, сынок. Все ты правильно сделал, комендант всерьез твои слова принял, а теперь пошли, поешь.

Мальчишка с едой не торопился.

– Почему мне домой нельзя?

– Сам понять не можешь? А если на степняков наткнешься? Ты ж не знаешь, где они. Лучше пересиди в крепости, целее будешь.

Карим задумчиво кивнул. И то верно, уж отдохнуть всяко не помешает…

– А…

– Сейчас тут не до тебя будет. Сам посмотришь…

И верно, часа не прошло, как полетели быстрокрылые голуби во все стороны, помчались гонцы в столицу и ближайший крупный город – Деонар, а сам Шарельф носился по стенам, даже думать забыв про костыль и деревянную ногу, и раздавал указания.

И тащили на стены смолу и котлы, и готовились к осаде…

В некоторых случаях лучше перебдеть, чем обделаться. Так что…