Зеркало наших печалей

А вот судьбой маленькой девочки, ставшей дочерью Луизы, никто в деревне не поинтересовался. Скорее всего, тем утром с ее матерью случилась беда.

Рауль Ландрад долго не мог оправиться, выслушав откровения Луизы о своем прошлом. Он рассорился с Анриеттой, уверенный, что сестра все знала и сознательно держала его в неведении.

Не зная, где найти себе применение, он сделал выбор в пользу военной карьеры. «А чем еще я могу заняться?» – спросил он Луизу в ответ на ее удивление. Армия была благоприятной средой для его делишек, но идти туда Раулю не следовало. Человек, с детства противостоящий любым авторитетам, прижиться там не мог. Армия помогла ему в одном – снова обрести дух товарищества, и в начале шестидесятых годов он примкнул к оасовцам[75], пытавшимся устранить генерала де Голля (для Ландрада он олицетворял фигуру отца). Луиза, узнав, кем он стал, обняла брата и сказала: «Рада за тебя, но видеться мы не будем. Не хочу все время спрашивать себя, нет ли крови на твоих руках!»

После этого Рауль помирился с Анриеттой, которая приняла его так, словно они расстались накануне.

Из-за Рауля Мадлен впервые поссорилась с матерью. Она всегда относилась к нему, как к «американскому дядюшке», он ее обожал, осыпал подарками, рассказывал истории. Девочкой она считала его самым красивым мужчиной на свете, который спас жизнь ее отцу, разве такого можно не любить?!

Судьба все расставила по местам.

В ноябре 1961-го Рауль погиб во время столкновения оасовцев с правительственными войсками, в котором – вот ведь ирония случая! – участвовал бывший старший капрал Борнье (в роли голлиста он остался таким же тупым и упрямым, каким был во время войны).

Луиза никогда не говорила с дочерью о Рауле, а Мадлен часто просила отца рассказать историю о «взятии моста через Трегьер», словно это был эпизод из эпохи Наполеоновских войн.

Через несколько дней после заключения перемирия Алиса и Фернан вернулись в Париж. Чемодан с деньгами благополучно пережил их отсутствие, но они ни разу не взяли оттуда ни франка.

Фернан не собирался участвовать в операциях вишистской полиции и добился перевода (с понижением) в штат мобильной республиканской гвардии, где и прослужил четыре года до 13 августа 1944-го. В тот день он стал одним из руководителей забастовки национальной жандармерии, к которой два дня спустя присоединилась полиция. Фернан участвовал в освобождении Парижа и погиб 22 августа 1944-го на углу улицы Сен-Пласид (недалеко от Шерш-Миди).

Алису всю жизнь преследовали сердечные приступы, что не помешало ей дожить до восьмидесяти семи лет. Через несколько лет после смерти Фернана она освободила квартиру и уехала жить в Сюлли-сюр-Луар, где заботилась о сестре любимого мужа. И творила добрые дела: жертвовала деньги, помогала всем, кому требовалась поддержка. Алиса стала «монсеньором Бьенвеню[76] в юбке» района Сюлли. Благодаря ей были построены великолепные здания приюта Святой Цецилии, принадлежащие сегодня частному банку (здесь проводятся конференции, семинары и разные творческие встречи). Но главным и любимейшим ее детищем стали знаменитые сады и изумительный «Большой огород приюта Святой Цецилии», куда водят экскурсии.

Остается поговорить о Дезире. Не стану рассказывать вам историй: практически ничего из того, что нам вроде бы о нем известно, не доказано и не засвидетельствовано официально. В редких университетских исследованиях, посвященных личности Дезире Миго, 1940–1945 годы названы «единственным островком определенности». С 1940 года он участвовал в Сопротивлении, что давало ему редкую возможность выступать в разных образах. Внутри движения он чувствовал себя совершенно вольготно, в разные периоды появлялся в разных местах. Единственный твердо установленный факт – участие некоего Жедриуса Адама в организации дерзкого побега Филиппа Жербье (конец 1942-го или начало 1943 года) из Лионской тюрьмы с помощью веревки и дымовых шашек. Некоторые историки убеждены (снимок слишком расплывчатый), что 26 августа 1944 года Дезире шел по Елисейским Полям рядом с генералом де Голлем. Дезире Миго (или Мигольте, или Миньоне), как всем великим личностям, приписывают много разного и невероятного, так что мы с нетерпением и любопытством ждем, когда дотошный историк опубликует труд (издатель обещает невероятные открытия), посвященный «мифу Дезире», как его назвал Ролан Барт[77].

Фонвей, сентябрь 2019 г.

А теперь, как положено…

В конце полагается благодарить. Что я и делаю, с удовольствием и признательностью.

Во-первых, спасибо Камилле Клере, которую я замучил просьбами и вопросами, но она всегда была готова быстро дать точный ответ.