Так понимает ли мысль себя, что она ограничена? Я должен узнать. Мне бросают вызов. Поскольку мне бросают вызов, я обладаю большой энергией. Посмотрите на это по-другому: понимает ли сознание, что его содержание самостоятельно? Или это то, что я услышал от другого: «Сознание – это его содержание, которое составляет сознание»? Поэтому, я говорю: «Да, это так». Вы видите различие между двумя высказываниями? Последнее, созданное мыслью, наложено «мной». Если я налагаю что-либо на мысль, возникает конфликт. Это похоже на тираническое наложение правительства на кого-либо, но здесь правительство – то, что я создал.
Так, я спрашиваю себя: поняла ли мысль свои собственные ограничения? Или она притворяется чем-то необычным, благородным, божественным? – что не имеет смысла, потому что мысль основана на памяти. Я вижу, что должна быть ясность в этой точке: то, что не имеет никакого внешнего наложения влияния на мысль, говорит, что она ограничена. Тогда из-за того, что нет никакого наложения, нет и никакого конфликта. Это просто понимание о его ограниченности. Это понимание, что она не зависит от того, что ее создает – вероисповедание Бога – ограниченное, дрянное, мелкое – даже притом, что она создала изумительные соборы по всей Европе, которым поклоняются.
Так, в моей беседе с самим собой возникло открытие, что одиночество создано мыслью. Мысль теперь поняла себя, что она ограничена и не может решить проблему одиночества. Поскольку она не может решить проблему одиночества, существует ли одиночество? Мысль создала это чувство одиночества, эту пустоту, потому что она ограничена, фрагментарна, разделена. И когда она понимает это, одиночество исчезает. И поэтому возникает свобода от привязанности. Я не сделал ничего. Я наблюдал за привязанностью, что подразумевается под ней – жадность, опасение, одиночество – и, прослеживая за этим, наблюдая, не анализируя, а только смотря, смотря и смотря, прихожу к открытию, что мысль сделала все это. Мысль – из-за того, что фрагментарна, – создала эту привязанность. Когда она понимает это, привязанность исчезает. Не надо предпринимать вообще никаких усилий; в настоящий момент есть усилие, и конфликт снова возвратился.
В любви нет никакой привязанности. Если есть привязанность, то нет никакой любви. Получилось удаление главного фактора через отрицание привязанности. Я знаю то, что это означает в моей ежедневной жизни: никакие воспоминания о чем-либо, о моей жене, подруге или о моем соседе не травмируют меня. Никакая привязанность к любому образу не создаст мыслей о ней – как она измывалась надо мной, как она дала мне комфорт, какое я имел сексуальное удовольствие. Все эти различные вещи, из которых движение мысли создало образы, привязанность к этим образам прошла.
И есть другие факторы – должен ли я все это исследовать шаг за шагом, один за другим? Или все уже закончилось? Должен ли следовать мысли, должен ли исследовать, как исследовал привязанность, опасение, удовольствие и желание комфорта? Я вижу, что не должен проводить исследование всех этих различных факторов. Я вижу это в одном взгляде, и я ухватил его.
Так через отрицание того, что не является любовью, появляется любовь. Я не должен спрашивать, чем любовь является. Я не должен бежать за ней. Если я побегу за ней, получится не любовь, а награда. Я отрицал. Я закончил, в том вопросе, медленно, тщательно, без искажений, без иллюзии всего того, что является не этим – а другим.
Парк Броквуд, Англия,
30 августа 1977 Диалог с собой,
стр. 3–9
VIII. Любовь в отношениях
Любовь в отношениях – это процесс очищения, поскольку она указывает пути сама.
Как легко разрушить то, что мы любим! Как быстро возникает барьер между нами – слово, жест, улыбка! Здоровье, настроение и желание бросают тень, и то, что было ярким, становится унылым и обременительным. Через использование мы изнашиваем себя, и то, что было острым и ясным, становится утомительным и запутанным. Через постоянное трение, надежду и расстройство то, что было красивым и простым, становится ужасным и выжидающим. Отношения сложны и трудны, и немногие могут выйти из них невредимыми. Хотя мы хотели бы, чтобы они были статическими, устойчивыми, непрерывными, отношения – это движение, процесс, который должен быть глубоко и полностью понят и не вынужден соответствовать внутренним или внешним моделям. Соответствие, которое является социальной структурой, теряет свой вес и власть только тогда, когда есть любовь. Любовь в отношениях – это процесс очищения, поскольку она указывает пути сама. Без этого открытия отношения имеют небольшое значение.