Зеркало Правды. История первая

— На вас кто-то напал, твой подопечный в процессе боя перепутал тебя с врагом и напал на тебя, а ты была так возмущена, что не нашла ничего лучше, чем в ответ укусить его? Так?

Ника сердито посмотрела на лилововолосую девицу.

— Нет, — скорчив кислую гримасу, ответила она. — Все было совсем иначе.

— Любопытно. Расскажи об этом.

Лушана отхлебнула чай, взяла со стола, успевшую зачерстветь со времен завтрака булочку и приняла позу самого внимательного слушателя в мире.

Ника сказала:

— Я не буду тебе ничего рассказывать.

— Почему?

— Потому что ты несерьезно настроена.

— Я очень серьезна. Посмотри на мое суровые лицо.

Лушана насупилась, свела брови и втянула голову в плечи.

— Ты выглядишь глупо, — тихо сказала Ника.

— Глупо? Это мое лучшее официально серьезное лицо.

— Теперь понятно, почему ты пишешь некрологи. С таким официальным лицом выше не прыгнуть.

Мормолика обиженно улыбнулась.

— Зачем ты так? Это нечестно.

Услышав отчаянную отповедь собственной совести, Ника осадила ядовитый язык, глотком горячего чая. Девушка хорошо знала о страстном желании лилововолосой работать в серьезной газете, о мечте писать искрометные статьи, о надежде восхищать и вдохновлять читателей. Но именно из-за того, что Лушана принадлежала к общине мормоликов, которые считались опаснее упырей, так как не имели никаких внешних признаков кровососа, ей было так сложно найти место в достойном издании. С недавних пор новый закон обязывал мормоликов носить отличительный знак в виде летучей мыши с оторванным крылом.

Ника закрыла глаза, медленно выдохнула.

— Извини, Лушан, — сказала она. — В последнее время я часто обижаю друзей.

— А все почему?

— Почему?

Мормолика заметно повеселев, сказала:

— Потому что ты все держишь в себе и ни с кем не делишься. Я вот, например, верю, что однажды мне подвернется случай… потому что я не собираюсь всю жизнь писать некрологи.

— Обязательно подвернется, — вяло подбодрила приятельницу Ника.

— Теперь твоя очередь. Рассказывай. Почему ты напала на своего подопечного?

Ника чувствовала себя виноватой перед приятельницей, поэтому решила сознаться. К тому же ей действительно нужно было с кем-то поделиться:

— Потому что ненавижу его. И я ничего не могла с собой поделать. Это получилось спонтанно. Я засадила в него самым мегаразрушительным импульсом, на который была способна, почти сразу после того, как увидела.

Лушана впечатлительно вздохнула.

— Это был тот, чей дух ты недавно видела? Фрост.

Ника удивленно моргнула.

— С чего ты взяла? Я не говорила, что это он.

— Просто, насколько мне известно он единственный кого ты настолько ненавидишь. К тому же я навела справки…

— Погоди! Я только что сообразил! — раздался в кухне знакомый голос. — То есть ты, просто напала на человека, ничего ему не объясняя?

— Кто это? — делая глоток чая, спросила мормолика с удивленно поднятой бровью.

— Дин'Ард Репентино, — удрученно ответила Ника, — Человек Дурная Привычка Подслушивать.

Рядом с холодильником появилась улыбка.

— Ты хотя бы извинилась перед Фростом? — спросил рот Репентино.

— А может ты, Дин, организуешь его фан-клуб? — язвительно поинтересовалась агент Верис. — А то как-то подозрительно хорошо к нему относишься.

— Дело не в этом, просто работа есть работа, а ты вламываешься к человеку в дом… Эээ, что у тебя с бровью?

— Во всем виновата черная курица, — пояснила Ника серьезно.

— Понятно… Шалунья, ты куда, кстати, укусила Фроста?

Девушка предупредительно постучала ложкой по столу.

— И мне все понятно, — сказала она, — ты значит, с самого начала был дома…

Над висевшим в воздухе ртом появились глаза и игривые брови Репентино.

— Извини, Никуль, но я, в совершенно беззащитном расположении духа собирался попить чай, а ты ворвалась в квартиру всклокоченная, злая, рот в крови. Я просто испугался. А потом ты орала. Детка, я не дурак рисковать здоровьем не стал.

«Козлина» не было произнесено, но легко читалось в глазах Никарии Верис.

— Так это все-таки он? Фрост, получается живой? — спросила мормолика.

Ника возмущенно цокнула.

— Представляете, этот урод еще имел наглость обратиться в службу охраны, для того чтобы ему предоставили убежище. И, черт возьми, новый начальник протекториата назначил меня хранителем этого ублюдка. Что это? Апогей моей печальной жизни?

— Ирония судьбы, — предположила Лушана.

— Finale vaginale, — с умным видом произнес невидимка.

Ника посмотрела на приятеля, покачала головой и закинула в свою чашку пару кусков сахара.

— Ты неисправимый придурок, Дин, — сказала она. — Кстати, Лушане, насчет Фроста проболтался именно ты. Имей в виду, я без зазрения совести сдам тебя твоему отцу.

— Скажи мне вот что, безумная, что ты ему откусила? — осмелев явить голову и руки, ехидно поинтересовался Репентино. — Имей в виду, если ты откусила ему нос, по закону бумеранга на твоем лице вырастут кучерявые волосы, точно такие же, как ты сама догадываешься где. Я ведь тогда не смогу смотреть на тебя без потехи.

— Я думаю это не проблема для человека, который был влюблен в женщину с семью пальцами на ногах, — откликнулась Ника.

Дин равнодушно махнул рукой.