Зеркало старой ведьмы

– Живу, – равнодушно прошамкала бабуля, с недоумением обнюхивая шпроты в масле. Старуха отставила банку в сторону и замерла, угрюмо уставясь на Хозяйственного; Тимку она игнорировала – почему-то ее интересовал именно Бонифаций. Тим отвернулся от старухи и посмотрел на Ворчу – карлик отчаянно сигнализировал ему, пытаясь привлечь внимание: корчил несусветные рожи, закатывал глаза, растягивал руками свои уши. Видя, что Тим не понимает его, он снова приложил две галеты к глазам и оскалился. Тимка пожал плечами, но повернулся к гостье и пригляделся.

Старуха сидела каменным изваянием, все так же уставясь на Хозяйственного. Огонек спиртовки голубыми точками отражался в ее зрачках, и только сейчас Тим увидел, что глаза у нее и впрямь странные. Потому как не бывает у нормальных людей вертикальных зрачков! И острые уши, торчавшие из нечесаных волос, тоже не походили на человеческие.

Бонифаций хлопотал над спиртовкой – чайник начинал закипать – и дела ему не было до Ворчиных сигналов; Хозяйственный вынул из рюкзака пакет с сухим чаем, примерился и на глазок насыпал заварки в кипящую воду. Аромат свежезаваренного чая поплыл в воздухе.

– А вот и чаек подоспел, – обрадовался Боня и повернулся к бабке, – вам с сахаром?

Старуха резко встала, постукивая клюкой, быстро подошла к чайничку, принюхалась, затрясла головой. А после… После случилось неожиданное: старуха запрокинула голову и завыла оглушительным утробным голосом, сильно стуча себя в грудь рукой с зажатой в ней клюкой.

– Бабуля… вы чего… – попятился от нее Хозяйственный, – не хотите с сахаром, ну и не надо. Стоит ли так расстраиваться!

– Боня, – Тим вскочил на ноги, – Ворча прав, она – оборотень! В глаза ей посмотри!

Старуха взревела. Неуловимо меняясь, она вмиг стала выше ростом, налилась мускулами; серая распашонка туго натянулась на бугристом торсе, полосатый змеиный хвост задергался между ног – перед лицом Хозяйственного звонко щелкнула клыками громадная крокодилья пасть.

Боня попятился к спиртовке.

Чудовище, получеловек-полуящер, протянуло к нему жилистую лапу, выбросило из пальцев по-медвежьи длинные когти.

– Вот ты как, значит! – завопил Хозяйственный. – Тогда получай чаек! – и, схватив с огня чайник, швырнул его в голову оборотня. Монстр ловко поймал посудину в полете и, урча от удовольствия, припал к носику чайника, забулькал кипятком. Боня выхватил меч и напал на оборотня, раззадоривая себя громкими криками и руганью: чудище лениво отмахивалось свободной лапой от меча, не переставая потягивать чай из носика, словно коктейль через соломинку.

Ворча мячиком запрыгнул на помост. Вложив булыжник в ремень, он махнул пращой – камень врезался в чайник и вышиб его из лап оборотня; чудовище недовольно взревело, завертело головой в поисках чайника. Боня сделал выпад – оборотень мимоходом рванул когтями у него из руки меч, чуть не вывихнув при этом Хозяйственному кисть, и швырнул клинок в темноту. После подобрал чайник и стал звучно высасывать из него остатки чая.

– Тим, где твой чудо-пульт? – Хозяйственный, не отводя глаз от чудища, протянул левую руку к мальчику. – Давай!

Тим выдернул из кармана пульт дистанционного управления и сунул его в ладонь Боне. Хозяйственный протянул руку вперед и лихорадочно стал давить большим пальцем на черные кнопки. Но ничего не случилось, да и не могло случиться – Тимка впопыхах дал ему пульт вверх ногами.

Разорванный рукав бониной куртки свалился до локтя, тускло блеснули на запястье костяные звенья; оборотень осоловело покосился на браслет, вздрогнул, уронил чайник и рухнул на колени, в испуге зажав глаза лапами. Согнувшись в три погибели, чудище истово застучало головой по мрамору возвышения, издавая жалобные похрюкивания и униженно виляя хвостом.

– Ай да вещица, – довольно ухмыльнулся Боня, пригладил усы пультом, – вмиг успокоила. Нужная штуковина, полезная! О-отличный пульт.

– Да? – Тим в сомнении схватил его за руку, осмотрел. – Фиг тебе! Ты же его неправильно держишь. Не сработал он у тебя…

– Э? – Боня перевел взгляд с пульта на заливающуюся слезами старушку, что усердно била перед ним земные поклоны – трансформация прошла быстро, и ящер опять стал человеком.

– Э? – растерянно повторил Боня, уставясь на Ворчу. Карлик развел руками – мол, сам ничего не понимаю, – и ушел в темноту, за выкинутым мечом.

– Эй! – Хозяйственный легонько толкнул ногой старушку. – Ты, чудо-юдо! В чем дело? Ты кто?

Бабка поймала бонин сапог и осыпала его жаркими поцелуями.

– Первый раз такое вижу, – Тим уставился на старуху, – чокнутый оборотень! Кипяток лопает, сапоги целует… Как есть сбрендила бабушка. Гм, наверное, у нее было трудное детство, – решил для себя Тимка и взял банку со шпротами. Драка закончилась, и теперь можно было наконец подкрепиться – что-то есть очень захотелось.

– Хватит сапог целовать! – сердито крикнул Хозяйственный, выдергивая ногу из цепких старушечьих рук, – прогрызешь ненароком. Повторяю свой вопрос: кто ты такая? Немедленно отвечай!

Старуха распростерлась перед Бонифацием, уткнулась лицом в стылую золу и торжественно возвестила: