Зеркало судьбы

— Ида у него, — прошелестел Льялл, глядя в пол. — У Бойда. Не мешай. Я всё сделаю, и он её отпустит.

Краем глаза Эван заметил, что люди вокруг них начали расступаться. Поверх голов замелькали синие фуражки констеблей.

— Господа, у этого человека взрывчатка! — крикнул он, оборачиваясь. — Нужно осмотреть его багаж. Только не здесь, а подальше от людей.

Как ни странно, в глазах констебля промелькнуло что-то, похожее на сомнение.

— Кто его сюда пустил? — визгливо возмутился Льялл. — Он не в себе!

— Сэр, вы не могли бы предъявить… — начал было констебль.

— Это бред! — неестественно рассмеялся Льялл, одарив Эвана ненавидящим взглядом. — Вы что, верите этому ненормальному? Вот, смотрите!

И — прежде чем Эван успел перехватить его руку — Льялл щёлкнул застёжкой чемодана. Крышка гулко стукнула об пол.

Тишина сменилась негодующими возгласами.

Эван замер, не веря своим глазам: чемодан был пуст!

— Не может быть, — выдохнул он. — Это ошибка…

Что-то взорвалось в голове — и мир пропал.

9

Эван открыл глаза. Увидел небо.

— Хорошо тебя отделали, — Эми склонилась над ним. — Идти-то сможешь?

— Это не Льялл. У него нет взрывчатки. Ты была права, Ида у Бойда, а я просто идиот…

— Не ной. Жива твоя Ида. Не знаю, как насчёт «здорова», но жива.

— Вот только не надо меня утешать!

— И не думаю, — удивилась паури. — Как бы они заманили Льялла в поезд, не будь он уверен, что Ида пока ещё невредима? Вот сейчас, в этот самый миг — он точно знает, что она ещё на этом свете. А откуда?

— Он её видит?

— Вот и умница. А что он может видеть из окна зала ожидания?

— Склад, — прохрипел Эван, поднимаясь на ноги.

* * *

Эван стоял, упёршись лбом в старую кирпичную стену. Очень кстати она была, эта стена — окружающая действительность то и дело норовила пуститься в пляс, а так в пространстве был, по крайней мере, один ориентир. Эми топталась у него на плечах, заглядывая в зарешёченное окошко.

— Да, там она, — наконец проговорила паури. — И мистер Бойд. Один, что отрадно.

У Эвана отлегло от сердца.

Эми ловко и бесшумно спрыгнула на землю. Сбросила шаль. Достала кинжал из ножен, облизнулась.

— Только не мешай мне. И не ходи туда. Незачем тебе такое видеть, хоть ты и врач.

Эвану вдруг стало не по себе: такой он её ещё не видел.

— Ты же не причинишь ей вреда? Эми?

Паури не ответила. И скрылась за углом.

* * *

Эван прижался к стене. Закрыл глаза, вслушиваясь в тишину.

— Эй, девочка, ты куда? Сюда не…

Короткий крик. Стук падающего тела. Возня. И истошный женский вопль.

Эван, опомнившись, ринулся ко входу на склад. Вовремя: Ида — с повязкой на глазах, со свежей ссадиной на скуле — упала бы, если бы он её не подхватил.

— Боже, Эван, это ты? Я уже думала… — она уткнулась в плечо мокрым от слёз лицом. — Что там творится?

От неё пахло потом и кровью. Эван рассеянно и неловко гладил её по волосам. И не чувствовал ничего кроме тихой, усталой жалости. Ида всхлипывала, как ребёнок.

Ребёнок?

Эван замер. От воплей Льялла в зале ожидания и мёртвый бы проснулся — а малыш в коляске даже не захныкал. И его мать и не подумала отбежать в сторону, заслонить коляску — словно знала, что в чемодане Льялла ничего не найдётся…

Пальцы Эвана сомкнулись на остроконечной заколке и вытащили её из причёски Иды. Каштановые волосы рассыпались по плечам.

— Ты чего? — прошептала Ида.

Он не ответил. И опрометью бросился к поезду.

Вокзальные часы показывали без четверти полдень.

10

Молодая мать, вопреки настойчивым предложениям помощи, сама внесла коляску в вагон. Остановилась напротив одной из лакированных дверей, вытирая испарину со лба.

— Извините, леди, здесь душно, — смущённо улыбнулся проводник. — Но в купе окна открыты, должно быть прохладнее.

— Спасибо, — улыбнулась она. — Хочу побыть одна.

Закрыла дверь купе изнутри. Склонилась над коляской. И даже не вздрогнула, почувствовав прикосновение холодного металла к шее.

— Тихо, Карен, — проговорил Эван. — Убери руки от коляски.

— Откуда ты знаешь? — спросила она, не оборачиваясь. Удивительно спокойным, чистым голосом.

— Запах, — коротко ответил Эван. — Я же бывал в хосписах… Его духами не перебьёшь.

— И, наверное, ребёнок? — краешек её губ дрогнул. — Мистер Уильям говорил, что надо бы взять в приюте настоящего — но такое не по мне.

— А в поезде, чтоб ты знала, есть и другие дети. Настоящие.

— Перестань, — бросила она равнодушно. — Ну и что нам с тобой делать? Даже если ты мне горло перережешь, я успею всё взорвать.

— Зачем?

— Мне осталось жить несколько недель. И кто, по-твоему, виноват? Такие вот богатенькие бездельники, как пассажиры этого поезда. Знаешь, сколько стоит билет в такой вагон? Да я за полгода на фабрике меньше зарабатывала! Этот доктор в больнице, сволочь, давай на меня орать, что ж я раньше не пришла. А когда — раньше? Я работаю каждый день по двенадцать часов! Эти гады, — она неопределённо дёрнула плечом, — могут себе позволить по врачам ходить. А такие, как я — чёрта с два.

— Это ведь твоя идея, — догадался Эван. — Ты уговорила Бойда оплатить диспансеризацию.

— Ну да. Такая вот цена. По мне, так справедливо.

В дверь постучали.