Зеркало судьбы

— Рёсс… — Илья поперхнулся ненавистным именем. — Ох. Солнце, мы ведь это уже проходили.

Проходили долго, трудно и грязно. Ванесса спала с ножом под подушкой, не выходила из комнаты, вздрагивала от каждого шороха — потому что знала, что Рёссель вернётся и заберёт её. Илья тогда сам чуть с ума не сошёл, глядя, как она себя изводит, а от врачей толку не было: «Что ж вы хотите? Ей нужно время»…

Приступы повторялись чуть ли не каждый год. Спровоцировать их могло всё, что угодно, любая мелочь. Оставалось только ждать. Каждый день терпеливо разъяснять ей, что прошлое в прошлом, что мёртвые не покидают могил, что бояться нечего — и понимать, что никакие слова, никакие доказательства не способны пробиться сквозь ту стену из мрака, которую выстроило сознание Ванессы.

И вот опять.

— Где ты его видела? — спросил он обречённо.

— На остановке автобуса. Сидел, читал газету. Он такой же, понимаешь? Такой же, как был. Не состарился, вот совсем. Та же осанка, глаза эти… — её передёрнуло. — Я спряталась. Я же не дура, понимаю, что нельзя, чтоб он меня увидел — но что он делал на нашей улице? Что ему нужно?

Илья гладил Ванессу по волосам, глядя в темень за окном. И всё отчётливее понимал: он примет помощь хоть от этого чудика из центра регистрации, хоть от самого дьявола. Лишь бы разобраться с выродком, нацепившим личину дохлого маньяка.

4

После ухода из полиции Илья сменил с десяток работ, и эта была не хуже прочих. Но именно сейчас как никогда хотелось просто взять и уйти, послав к чёрту едва переваливший за середину рабочий день, все эти накладные и объяснительные…

По улицам Города разгуливает тварь, уверенная в своей безнаказанности. Где-то там, в холодной пустой квартире, потихоньку сходит с ума Ванесса. А он сидит здесь, на фабрике, вместо того, чтобы делать хоть что-то действительно важное.

Зазвонил телефон.

— Илюха, ты? — встревожено спросил Рамиро. — Тут новый труп. Газетчики ещё не в курсе, но скоро такой шум поднимется…

Надо же, позвонил. Неужели всё настолько плохо?

— Кто на этот раз?

— Филиппа Пульезе, двадцать три года. Актриса. Да не в этом суть. Я, собственно, чего звоню? Тут ребята-криминалисты кое-что нашли.

Он замялся.

— Этот урод, видно, в процессе отвлёкся на что-то, и девчонка улучила секунду, чтобы под диваном пальцем в пыли процарапать… В общем, там твоё имя.

— Моё?

— Ну да. Не фамилия, просто имя; но ты много знаешь в Городе людей, которых зовут Илья? Я — нет. Так что, сам понимаешь, я должен спросить. Ты её знал?

— Лично — нет, — уверенно ответил Илья. — Афиши видел, интервью какое-то, кажется, читал. Это та, которая до Эксперимента работала официанткой?

— Она, — хмуро подтвердил Рамиро. — Знаешь что? Ты бы подъехал в участок. Не сегодня, я понимаю, у тебя работа. Но завтра с утра — заходи. Заодно и с тёзками познакомишься, если таковые найдутся… Всё, мне пора.

Илья снова уставился в накладную, но строки расплывались перед глазами.

Филиппа Пульезе. Актриса, значит. Одна из немногих, кто нашёл в Эксперименте ровно то, что искал — признание, счастье, успех. Ванессе она, кажется, нравилась…

— А, к чёрту, — выдохнул Илья, поднимаясь из-за стола.

* * *

К его удивлению, Драган уже был здесь, хотя до пяти часов времени оставалось порядочно. Выглядел парень паршиво: синяки под глазами, лицо землистого цвета. То ли наркотой балуется — то-то он вчера такой взвинченный был, — то ли не спит уже несколько дней подряд.

— Бекки сказала, что хоть с чёртом поговорит, если это поможет того гада поймать, и я с ней согласен, — сходу начал он.

— Бекки?

— Соседка Элис. Бекки… как там её? Ну, та, с третьего этажа… — он с досадой прищёлкнул пальцами. — Да вы садитесь в машину, чем быстрей доберёмся, тем лучше.

Машина была невероятно грязной. В салоне царил бардак — всюду валялись упаковки из-под дешёвых полуфабрикатов и старое тряпьё, на заднем сидении громоздилась батарея бутылок с водой.

— Что вы там, в три смены работаете? — не выдержал Илья. — Вроде, новичков в последнее время не так чтобы навалом.

— Да хватает работы… — неопределённо отозвался регистратор.

* * *

— Тут-то всё и случилось, — Бекки, она же Ребекка Эндрюс, размашисто перекрестилась. — Как представлю, чего она, бедная, натерпелась… Близняшки-то в соседней комнате были, и как только этот мерзавец их не заметил? Не иначе, Бог отвёл.

— Просто дети убийцу не интересовали. Он пришёл именно за Элис, — вполголоса отозвался Илья, склонившись над дверным замком. Замок выглядел аккуратно — ни царапин, ни сколов, какие обычно остаются после взлома. — Я понимаю, госпожа Эндрюс, вы уже всё рассказали полиции — но всё-таки: как вы думаете, почему он выбрал именно её?

— Может, у неё были враги? — встрял Драган, нервно меривший шагами тесную прихожую.

— Да какие там враги! — рассердилась Бекки. — Так говоришь, будто сам её не знал! Хорошая она была, Илья, понимаете? Добрая такая, светлая. Что с мужем не срослось — это одно, это бывает; а людям она точно зла не делала.

— Что за история с мужем?