Зеркало тьмы

Отходили мы в обстановке полнейшего хаоса. Темницы опустели, ворота в подземелье были снесены с петель, а улицы города заполнились сбежавшими пленниками и рабами, устроившими отчаянный бунт в надежде покинуть Триполи, прежде чем янычары снова закуют их в кандалы. На том месте, где еще недавно возвышалось зеркало, поднимался огромный столб черного дыма и все еще раздавались раскаты взрывов все новых и новых бочек с порохом. Мы в своей арабской одежде бежали сквозь толпы смятенных, мечущихся людей, не привлекая к себе никакого внимания. На крыше дворца Караманли собралась целая толпа лучших его стрелков, и мне показалось, что я видел самого Юсуфа с непокрытой головой, яростно размахивающего руками и выкрикивающего приказы. Он не видел нас и, судя по всему, еще не знал о том, что я уношу в своем кармане.

Едва мы подбежали к воротам городского порта, раздался еще один взрыв, и на воздух взлетел один из стоявших у причала пиратских корсаров. Гейзер воды поднялся в небо у носа корабля, и он начал медленно тонуть на своих швартовых. Снасти и паруса стоявшего рядом с ним корабля загорелись, моряки врассыпную кинулись со своих судов в страхе и смятении, не понимая, откуда пришла атака. Им на смену пришла волна сбежавших заключенных, которые начали прыгать в небольшие фелуки в надежде спастись.

– Великолепно, – пробормотал Пьер, любуясь хаосом. – Осел, тебе снова это удалось.

Мы разглядели тень в воде и взявшиеся, словно из ниоткуда, круги на воде, где Кювье и Смит отплывали от корабля, который они только что потопили. На мгновение мне показалось, что они направляют «Наутилус» в открытое море, оставляя нас на берегу, но тень замедлилась, и на поверхности показалась маленькая башенка Фултона с оконцами. Подводники замерли, выглядывая из своих окон, и в следующее мгновение открылся люк, и из него показалось улыбающееся лицо Кювье. Он радостно помахал нам.

– Не привлекайте к себе внимание! – предупредил его я.

Но было уже поздно – раздался треск мушкетов, и пули принялись вздымать водяные фонтанчики вокруг субмарины. Кювье нырнул обратно в лодку, судно резко взяло на правый борт и направилось к нам. Как же мне не хватало моей винтовки, которая теперь принадлежала плотно поужинавшему дракону! Я чувствовал себя голым.

Гарри, чье настроение менялось с каждым нашим злоключением, с живым интересом рассматривал порт. Судя по всему, он уже привыкал к какофонии. Люди бежали не зная куда, дым клубами поднимался в небо, и пушечные ядра с громким всплеском падали в воду.

– Огонь, папа!

– Плохие дяди, – ответил я. – Ведь ты никогда не будешь играть с огнем, Гарри?

– С огнем можно играть? – Эта идея заинтриговала его.

– Конечно, нет! – вмешалась его мать.

– Огонь горячий. – Он подул на свои маленькие пальчики.

– Очень горячий, – сказал я, – и очень опасный.

– Неопасный! – возразил Гарри. Затем задумался. – Плохая большая собака.

– Большая собака сдохла.

– Хорошо.

– По всем признакам, ты умнее своего отца, – вмешался Пьер. – Должно быть, наследственность по материнской линии.

Тут к берегу с глухим металлическим стуком пристал «Наутилус». Астиза передала извивающегося Гарри Кювье; за ним последовали мы, четверо взрослых, заполнив маленькое суденышко настолько, что оно, казалось, вот-вот лопнет. В замкнутом помещении Гарри снова начал плакать (не могу его винить), а пальба со стороны дворца лишь усилилась. Пара мушкетных пуль отскочили от башенки.

– Придется погрузиться под воду, пока не выйдем из радиуса обстрела, – сказал Кювье. – Как далеко достает зеркало?

– Мы уничтожили его, – сказал Фултон. – Причем благодаря Астизе.

Похоже, он был впечатлен ею настолько же, насколько разочарован мной. К тому же он был весьма недурен собой, и его комплимент заставил меня почувствовать столь непривычный для меня укол ревности.

– Мои поздравления, мадам, – сказал Кювье. – И примите мои извинения за дискомфорт. Наш американский изобретатель, похоже, не знает, что такое удобства.

– Самое лучшее удобство – это поскорее убраться отсюда… – Она неуверенно осмотрела металлическую трубу, протекающую во всех возможных местах и пахнущую потными мужчинами, но храбро улыбнулась. – Я уверена, что это лишь первый из череды успешных экспериментов.

– Через несколько минут мы узнаем, не будет ли это его изобретение последним, – подмигнул Кювье.

– Я уже спроектировал новую лодку, рассчитанную на двадцать мужчин!

– Давайте сначала покончим с этой.

Мы погрузились под воду, и мы с Пьером заняли место уставшего Смита у винта. Мы все еще слишком отчетливо слышали тревожные всплески пушечных ядер, падающих в воду неподалеку от нас. Гарнизон Триполи, похоже, стрелял по всему, что казалось ему хоть немного подозрительным.

– Вы не видели Стеретта и его «Энтерпрайз»? – спросил Кювье.

– Пока нет, – ответил я. – Сначала надо выбраться из рифов и подняться на поверхность.