Зеркало Вельзевула

Нет, конечно, она — не тургеневская барышня, и ей приходилось заниматься сексом не только в машинах, но и в куда более экзотических местах, но только с «вариантами»! Только в тех случаях, когда была надежда на что-то большее! А этот мужик — определенно не «вариант»!

Полина приготовилась к обороне: выставила вперед острые наманикюренные ногти, подобрала под себя ногу, чтобы пнуть его в самое чувствительное место…

Но вместо того, чего она ждала, произошло нечто совсем другое. Белоглазый мужчина выбросил вперед руку, в которой был зажат скомканный белый платок, — в голове у Полины промелькнула дикая, несообразная мысль, что он просит пощады, — но платок был уже прижат к ее лицу.

Полина почувствовала странный резкий запах, голова ее закружилась… и тут же она провалилась в темноту.

Темнота вокруг нее клубилась, как туча, в ней пробегали какие-то пульсирующие пятна света, они набухали и разрастались… и вдруг вспыхнули ярким живым пламенем.

Полина застонала — и открыла глаза.

Она долго не могла понять, где находится, и не могла вспомнить, как она здесь оказалась.

Перед глазами у нее все еще плясали разноцветные пятна, но понемногу они успокоились и сложились в лицо.

Мужское лицо с бледными, бесцветными, холодными как лед глазами.

Полина вспомнила это лицо, вспомнила этого мужчину.

Сперва она встретила его в кафе — во время последнего разговора с очередным «вариантом».

А потом… потом он остановил возле нее свою машину, предложил подвезти — и она, как последняя дура, согласилась.

— Где я? — проговорила Полина плохо слушающимися губами.

— У меня, — ответил мужчина своим неживым голосом.

— Чего… чего ты от меня хочешь?

— Уж не того, что ты подумала.

— Вот как? — удивилась Полина. — А чего же тогда?

— Где зеркало?

— Что? — Полина подумала, что ослышалась.

— Где зеркало? — повторил неживой голос.

— Какое… какое зеркало?

— Лучше не зли меня! Отвечай — где зеркало, если… если хочешь остаться живой.

— Да ты что — совсем свихнулся? Похитил меня из-за какого-то поганого зеркала?

— Не смей. Так. Говорить, — его голос стал еще жестче, еще холоднее, как сталь на морозе, каждое слово, словно льдинка, выпадало из его губ. — Не смей. Говорить. Что я. Свихнулся. Отдай. Мне. Зеркало. Если. Хочешь. Выйти. Отсюда. Живой.

Мастер Луиджи, позевывая, вышел на кухню.

Служанка Пьеретта, дородная краснолицая баба лет пятидесяти, с выдающейся бородавкой на крупном носу, уже вернулась с рынка и выкладывала из корзины покупки. И не только покупки — она выкладывала кухарке Марии городские новости.

При виде хозяина Пьеретта смущенно замолчала.

— О чем ты говорила, Пьеретта? — спросил мастер Луиджи.

— Да так, ни о чем, господин мастер… — промямлила служанка, опустив глаза. — Так, рыночная болтовня…

— Мне показалось, что ты упомянула госпожу маркизу Ченчи! — произнес мастер Луиджи со значением. — А ты ведь знаешь, что госпожа маркиза — моя давняя клиентка! Я сделал для нее немало ценных вещиц, и дай Бог — сделаю еще!

— Ох нет, господин мастер! Больше она ничего вам не закажет! — выпалила Пьеретта.

— Что ты болтаешь, дура? — обиделся мастер. — Откуда тебе знать, что закажет мне ее светлость?

— А ежели я дура — так и нечего меня спрашивать! — обиделась на этот раз Пьеретта, поджала губы и принялась разбирать купленные овощи с таким видом, как будто и слова более не скажет.

— Ну, не дуйся, Пьеретта, не дуйся! — примирительно проговорил хозяин. — Говори уж — что ты узнала на рынке?

— Померла госпожа маркиза! — выпалила Пьеретта, не в силах держать в себе такую удивительную новость.

— Померла? — недоверчиво переспросил мастер. — С чего это она померла? Госпожа маркиза — дама в самом расцвете лет…

— Была! — припечатала кухарка. — До вчерашнего вечера была. А нынче утром зашла к ней в опочивальню ее горничная Лючия — та, у которой брат ушел в пираты… ну, знаете, тот долговязый парень, что ухлестывал за дочкой мастера Козимо… ну, за той самой, которая потом вышла за гвардейца…

— Не отвлекайся, Пьеретта! — остановил ее хозяин. — Забудь про дочку мастера Козимо. Ты сказала, что горничная зашла в опочивальню маркизы. И что же она там нашла?

— Так нашла она ее светлость. Госпожа маркиза лежала на полу, возле своего ложа…

— Мертвая?

— Мертвее не бывает! А лицо-то, лицо у нее было такое… Лючия сказала, что после того, что увидала в это утро, она уже никогда не сможет заснуть!

— Да какое же у нее было лицо? Можешь ты сказать толком, или из тебя каждое слово нужно клещами вытягивать?

— Такое испуганное, господин мастер… такое испуганное, как будто ее светлость увидела самого дьявола, не к ночи будь помянут! — и Пьеретта мелко закрестилась.

— Знаю я эту Лючию… — пробормотал мастер Луиджи. — Она всегда любила приврать…

— Так-то оно так, — степенно кивнула Пьеретта, — только вы, господин мастер, не видели ее этим утром… Лючию то есть. А я видела. И точно вам скажу — уж до того она была напугана, что никакого у меня нет сомнения в ее словах!

— Никакого сомнения? — задумчиво переспросил мастер Луиджи.