Зеркало вод

Но у путешествий имелась обратная сторона. В независимости от опыта и способностей операторов регулярно выбрасывало из системы — срабатывал аварийный выход. Сознание отключалось, часто вызывая неприятные ощущения. Кому-то выход давался легче, у кого-то происходило тяжело. Найджелу повезло, его выход оказался легким. Иногда аварийный выход задействовали специально, если сознание оператора уходило настолько далеко, что появлялся риск не вернуться. Именно по этой причине в Башне не работали женщины. Аварийный выход на женском сознании не срабатывал, что при определенных условиях могло привести к гибели оператора.

— Слушай, Найдж. Во время учебы, как ко мне относились окружающие? — внезапно спросил Роберт.

— А ты не помнишь?

— Не обращал внимания, меня это мало волновало.

— С чего вдруг понадобилось сейчас? — удивился Найджел.

— Любопытно, — Роберт пожал плечами.

— Не любили. Вернее, любили, только те, кто хорошо знал. Многие завидовали, статусу или таланту.

— Кто-то выделялся особо?

— Ну, конфликтные ситуации ты должен знать.

— Меня интересует скрытая неприязнь, — сказал Роберт.

— Нужно подумать, — Найджел потер лицо и улыбнулся. — Я же был на твоей стороне и мало общался с неприятелем.

— Меня боялись?

— Да, и многие. Считалось, что ты подавляешь, даже опасались с тобой летать. О нашей команде ходили страшилки.

— Всегда думал, что никого не заставляю, всего лишь поддерживаю баланс между свободой и дисциплиной.

— Верно. Тебе это отлично удавалось. И разгильдяйства не терпел, и закрывал глаза на второстепенные вещи, — согласился Найджел. — Еще о тебе слагали легенды: лучший пилот, самый быстрый.

— Восхищались и боялись, — резюмировал Роберт.

— В Башне до сих пор восхищаются, вон как ребята обрадовались. Но возьмем того же Себастиана. Он когда-то на практике попал к тебе на теоретический курс и долго возмущался, что его направили к ровеснику.

— Ага, он здорово разозлился, — улыбнулся Роберт.

— Потом, конечно, остыл, не думаю, что затаил обиду, но запомнил, что ты сильнее. Башню у него не вздумай перехватывать.

— Не задумывался о конкуренции, и о том, что это может кого-то задевать, — нахмурился Роберт.

— О, да, тебе все давалось легко, а ребятам приходилось пыхтеть, и результаты оказывались в половину хуже.

— Знал бы ты, насколько это обманчивая легкость, — покачал головой Роберт.

— Вспомни одиночный полет? Ты пришел первым, оставив всех далеко позади. Особенно сокрушался племянник Малкольма, который в предыдущий раз на этом же маршруте получил высший результат.

— Мэтт? Почему он выполнял полет во второй раз?

— Не помню. Наказали за что-то и обнулили результаты. Со штрафниками сурово обходятся, — заметил Найджел.

По экрану бежали ряды символов. Группа ушла далеко, окружающий мир выглядел спокойным. Разве что, небольшая световая полоска слева. Роберт мгновенно включил связь.

— Себ, возмущение пространства по левому краю, концентрация тридцать процентов.

— Понял, ухожу, — спокойно отозвался Себастиан.

— Пожалуй, вернусь к работе, — Найджел заторопился.

— Увидимся еще. Вспомнишь что-то, свяжись, — улыбнулся Роберт и повернул к лифтам.

Глава 5

1

День казался бесконечным — Совет, долгая беседа с Малкольмом, встречи в Башне. Навалилась усталость. Коммуникатор показал входящий вызов — Электра. Роберт собирался проигнорировать, связаться уже из дома, но сигнал настойчиво мигал, и он ответил.

— Можешь приехать?

— Прямо сейчас?

— Да. Я еще в госпитале, хотела кое-что показать, Уверена, что тебе понравится, и времени много не займет, — голос Электры звучал взволнованно, и Роберт согласился.

Стоянка возле госпиталя опустела. Поздно, уже все разъехались. Роберт приметил одиноко стоящий флаер, подумав, что тот принадлежит Электре, и направил машину туда. Сев понял, что ошибся. Флаер был незнакомым, выглядел нарочито громоздким, даже хищным и больше походил на грузовой, нежели пассажирский. Сочетание темной пятнистой окраски и блестящей красноватой отделки придавали сходство со зверем. Особенно выделялась кабина, всем своим видом напоминающая зубастую пасть. Неожиданная конструкция крыльев с обратным изломом — бесполезное решение с точки зрения аэродинамики — могла показаться эстетичной, если бы крепилась к изящному корпусу, а не мощному туловищу коротконосого уродца. Совершенно нетаррианская вещь. У хозяина машины отсутствовал вкус, или такая форма создавалась как вызов эстетическим нормам общества.

Электра выглядела расстроенной.

— Что случилось? — спросил Роберт.

— Ничего особенного, брат приезжал — вы разминулись на несколько минут. Спрашивал о тебе, кстати. В последнее время он сам не свой, волнуюсь за него, — она отвела глаза.

— Так это его флаер на стоянке? Любопытный дизайн.

— Брат любит экстравагантные вещи.

— Я заметил, — усмехнулся Роберт. — Зачем позвала?

— Проверяла твои последние данные и… Догадываешься? — спросила Электра.

— Не очень.

— Регенерация началась. Изменения небольшие, но положительная тенденция прослеживается.

Роберт нахмурился, не зная, что сказать. Электра, истолковав причину по-своему и разочарованно произнесла: