Зеркало вод

Роберт повернул голову, заметил себя на террасе. Он прикрывал глаза рукой, щурясь от яркого солнца. Еще не понял, что происходит, еще не знает, но чувствует — взгляд напряженный, взволнованный. Последний поворот. И окрик деда: «Закрывай!» Темнота.

Очнулся на жестком стуле, подумав, что любовь деда к аскетизму идет в ущерб элементарному комфорту. Дед сидел на полу и тяжело дышал. Стар уже для подобных трюков. Роберт почувствовал укор, склонился на дедом, быстро проверяя состояние. «В порядке», — вздохнул с облегчением, помог старику подняться и усадил на диван, подсунул под спину подушку.

— Хватит со мной возиться, не так уж я и немощен. С непривычки это, давно не практиковался, — пробурчал дед и пожаловался. — Не с кем больше.

— А как же мама?

— Мама. Видимся, конечно, и часто. Но живу-то я один. Единственный внук и тот не навещает.

— Слишком долго учился тебя ненавидеть, — Роберт сказал еле слышно.

— Планируешь разучиваться?

— Как видишь я здесь и собираюсь еще вернуться, — пообещал Роберт.

Лицо старика просветлело, он разулыбался, и Роберт нехотя признал, что не в состоянии больше злиться. Хотел бы, но не может. Он достал коммуникатор, нашел иконку «кару-кару», показал деду:

— Встречал?

— Не приходилось. Но крылышки выглядят как летные.

— Тоже так подумал. Нашел небольшое сходство со старой командной эмблемой, но там разворот нормальный.

— Перевернутые, — задумчиво хмыкнул дед. — Будто падший ангел.

4

Роберт позвонил племяннику Малкольма и договорился о встрече на следующий день. Если иконка с крылышками имела отношение к группе Дэнни, Мэтт — лучший источник сведений. Роберт подумывал спросить об Электре, возможно Мэтт что-то знал о делах сестры. А еще племянник Малкольма, как выразился Найджел, во времена студенчества входил в лагерь неприятеля. Его взгляд на события мог оказаться полезным.

Решил навестить и Эвана. Техники принадлежали к особой категории. Малозаметные и вездесущие, они соблюдали нейтралитет, открыто не участвовали в пилотных тусовках и разборках, но оставались в курсе событий.

Эван жил в глубине континента и занимался своего рода фермерством. «Техник на космической станции и фермерством, — вздохнул Роберт. — Всем нам приходится делать не то, к чему лежит душа».

Долго летели над полями. В этой части Тарры климат был суше и умереннее, тропические циклоны сюда не доходили, и температура колебалась меньше.

Заметив, что флаер оснащен дуальной системой, Роберт попросил безопасника уступить контроль. Водитель не спорил, включил управление со стороны пассажира, и Роберт с наслаждением увел машину на высоту, за эти несколько дней успев соскучиться по вождению.

Пролесок, небольшое озеро, наконец показались крыши дома и подсобных строений. Эван ждал на площадке, махал рукой.

— Рад тебя видеть, и… что ты выбрался, — улыбнулся Эван.

Он изменился мало, по-прежнему нескладный и робкий, но во взгляде вместо задора, то и дело проглядывала тоска. Роберт вспомнил слова Электры о зависимости.

— Как устроился?

— Да вот, экзотические растения, питомник. Хочешь, покажу? Люблю природу, кажется, вошел во вкус.

Роберт согласился посмотреть. Эван воодушевился, водил его по цветочным аллеям, рассказывая, какие в этом году выросли розы, хвастался, что удалось вывести новый сорт жасмина, а еще он научился слышать растения, отсюда и такой результат.

— Недавно узнал, что меня боялись, — заметил Роберт, разглядывая заросли бамбуковой травы. Растение привезли на Тарру из Содружества — питомник Эвана специализировался на инопланетной экзотике.

— Ага. Рассказывали, что ты всю Башню держишь в подчинении, и даже руководитель тебя побаивается.

— Ничего себе легенды. Умудрился прославиться еще в студенческие годы, и далеко не с лучшей стороны, — проворчал Роберт.

— Хорошего тоже хватало. Ты спас меня тогда. — В глазах бывшего техника вновь плескалась грусть. Его мечта о звездах рассыпалась в один момент.

— Мне жаль, что тебя отстранили, — сказал Роберт.

— До сих пор не понимаю, что на меня нашло.

— В тот день происходило что-то необычное?

— Вроде нет, — Эван в задумчивости пригладил непослушные волосы. — Готовили катера к тренировочным полетам, все шло по плану. Твоим катером, кстати, не занимался. Вообще не помню его в посадочном отсеке.

— Сам подготовил машину. Собирался вылететь раньше.

— Многих задевала твоя самостоятельность, личный корабль, команда. Во время занятий в группе, ты видел на несколько шагов вперед и шел к цели, пока остальные суетились и не знали, что предпринять.

— Это раздражало. Не понимал, почему никто не замечает очевидного, говорил, что делать, а меня не слушали. В итоге я на всех давил и принуждал, — буркнул Роберт. — Подожди, ты работал с нами в группе?

— Приходилось. На техников мало кто внимание обращает, а мы же все обслуживание вели. Эх… — Эван вздохнул и потупился. — Как-то довелось услышать беседу начальника учебной станции с инструктором. Говорили о тебе.

— Распекали?

— Не совсем. Начальник жаловался, будто бы ты влияешь на управление станцией, инструктор утверждал, что подобное невозможно.