Зеркало времени

— Да кляча подвела, окаянная! Как доскакал я до Медвежьего оврага, тут она уперлась — и нипочем дольше не бежит. Беснуется, ушами прядет, ровно волки впереди, аль сила нечистая затаилась в овраге, аль еще што похлеще. Диаволиада, в общем. Уж я и кнутом ее стегал, треклятую, и лаптями поддавал под бока, — ни с места! Пришлось за восемь верст давать крюку, аж через Криволапую запруду сюды добираться. Ты уж извиняй меня, Никифор!

Никифор извлек из кармана огромные часы на длинной железной цепочке, раскрыл крышку, поднес часы к глазам.

— Поспешай, поспешай, время приспело! — сбивчиво заговорил он. — Ты нонче такое увидишь — ахнешь! Ведомо ли тебе, куды я луч от механизмы вознамерился послать? Аж на триста годов вперед! О те времена на энтом месте такие диковинные избы, да амбары, да мельницы понастроят! Ты только пораскинь умом: живых потомков лицезреть, воочию, так сказать!

— Да поведай, Никишка, што за механизму измыслил? — вопросил Кузьма.

— Поздно! Опосля все растолкую, — отвечал Никифор, увлекая Кузьму к балагану.

Они скрылись внутри. Вскоре из балагана раздался Никифоров голос:

— Мужики! Механизма заработает немного погодя! А когда заработает, штоб никто не курил, ногами не шаркал, не тараторил понапрасну! Потому как можно ненароком спугнуть потомков! Чтоб ни слова, ни полслова! Ти-хо! Начинаем! Ермолай, наддай жару! Сымай рогожу с зеркала!

Словно тень исполинской птицы, воспарил над Никифоровым сооружением чехол и унесся во тьму. Багряная ладья луны качалась над купами дерев. Время тянулось медленно, как перед взрывом порохового погреба. Из огромной медной чаши вырвался красный луч и высветил нашу платформу. Луч был тяжел, физически ощутим. Казалось, можно взобраться на него и спокойно расхаживать, как в детских снах ходишь по радуге. Вслед за тем луч еще более сгустился, стал темнеть, темнеть, пока в него не хлынула ночь, а может быть, он сам обратился в ночь.

И тогда…