Зерна огня, или Свидетель деяния

Барти покачал головой. Сам он вырос в местах куда более спокойных.

– У нас облавы разве что на волков устраивали. Часто, правда: чуть ли не каждый год. А вот был случай раз…

И рыцарь пошел травить байку уже времен служения в отряде: о том, как они втроем с сэром Диком и еще одним парнем из себастийской городской стражи подрядились отследить вора, тягающего вино с таможенных складов. Дело казалось ясным, как весеннее небо…

– Ну сама посуди, Мариана, те склады охраняются ненамного хуже городской казны, никто посторонний туда не войдет, и дежурство наше выглядело так, будто управляющий хочет сказать хозяину: «Раз уж и такие сторожа не помогли, дело, знать, не обошлось без Нечистого». А потом…

Мариана слушала, как потом обнаружился в стене склада тайный, чарами запечатанный ход, а чары те настроены были на жетоны городской стражи, к коей, собственно, относятся и таможенные охранники; и от смеха всхлипывала и складывалась пополам, и вытирала слезы; а Барти усмехался в усы и знай добавлял подробностей: как застигнутые с поличным таможенники поначалу взяли сторожей в кольцо, и быть бы хорошей драке – втроем против десятка, да Дик, стервец, достал из-под плаща принесенный ради длинной ночи копченый окорок, подмигнул, сказанул цветисто и витиевато насчет воинской взаимопомощи и стаканчика за знакомство…

– Так на Нечистого и списали? – восторгалась Мариана.

– А что ж, – усмехался Барти, – если байка готова, отчего не поддержать? Нечистому, чай, все равно. Мало ли на него списывается? Видишь ли, Мариана, пара бочонков взятого за пошлины вина – не повод для ссоры с городской стражей. А то мы не знаем, куда уходит добрая половина тех пошлин!

– И то верно, – сквозь смех фыркала девушка.

На обед решили не останавливаться.

– Если поторопимся, – объяснил Барти, – так задолго до темноты будем у Каменного Рога. До моста не так уж долго, а там, если повезет, и отдохнем по-человечески. А нет… – Барти нахмурился, – если и нет, все равно под крышей заночуем. С этой стороны реки.

Мариана не очень поняла, почему вопрос ночевки так уж зависит от везения, но уточнять не стала. Барти здесь не в первый раз, ему и флаг в руки. Гораздо больше девушку занимала проблема куда менее насущная: она вдруг подумала, что не всякий корабль приспособлен взять на борт коней, а из Южной Миссии отплывают суда в империю далеко не каждый день. Может, им все-таки стоило искать оказии в Себасте? Но, с другой стороны, оттуда до харджальского берега даже при хорошей погоде корабли идут на пару недель дольше, а ведь Ограничное море и штормами своими славится против Внутреннего.

Часа в три пополудни выехали к реке. Бурный поток стискивало узкое ущелье, неглубокое, пожалуй, похожее больше на овраг; во всяком случае, спуститься по его склонам не составило бы труда. На том берегу, чуть поодаль, виднелись острые крыши городских домов, красные на зеленом фоне заросшего лесом горного склона.

– Каменный Рог, – сказал Барти. – Между нами, довольно-таки противный городишко. По чести говоря, если бы не кони, я б туда и заходить не стал.

– Как бы не стал? – удивилась Мариана. – Кажется, дорога ведет туда?

– Давай подъедем ближе, – хмыкнул Барти. – К мосту. Там объясню.

3. Злой мост

Мосточек, прямо сказать, был так себе. Худосочные бревнышки, обшитые доской и обрамленные жердяными перильцами. Казался он не то чтобы совсем уж ненадежным, но чрезмерно хлипким. И совсем уж странно смотрелись массивные, высокие, чуть ли не на века сработанные каменные устои. Будто они попали сюда по ошибке, из-под какого-нибудь совсем другого моста. Или же – по ошибке притулился на них именно этот несерьезный мостик.

У моста, не то чтобы на самом въезде, а чуток в стороне, стояла груженная корзинами телега. Из корзин разливался сладкий яблочный дух. У тележного колеса сидел дедок, рядом на травке развалился молодчик лет восемнадцати – двадцати. Дедок смерил подъезжающих всадников оценивающим взглядом, пожевал темными губами; парень скосил в сторону дороги хитрющие глаза. Выражение простоватого лица его на короткий миг сделалось таким, что Мариана вздрогнула и невольно нашарила шпагу. Но тут молодчик снова уставился в облака, да так внимательно, будто там внятными знаками написана его собственная судьба.

– Чего это он? – пробормотала Мариана.

– Ты на тех погляди, – Барти махнул рукой в направлении другого берега.

Там, тоже рядом с мостом, но в то же время чуть в сторонке, толпилось человек около двадцати. И все они, если не обманывали девушку глаза, смотрели сейчас на нее, Мариану, и на Барти.

– Ждут, – хмуро сообщил рыцарь.

– Чего? – У Марианы побежали вдоль хребта мурашки; девушка поежилась.

– Чтобы мы по мосту проехали. – Барти вдруг осадил коня и выругался. Объяснил в ответ на удивленный взгляд Марианы: – Здесь тропка была вдоль реки. Как раз вон там начиналась, видишь, где осыпь сошла.

– Да что нам с той тропки? – нетерпеливо спросила девушка. – Дорога – вот она, разве отсюда нет пути к побережью?

– Есть. Но видно, Мариана, что ты не знаешь этих мест и не слыхала про Злой мост.