Жаба с кошельком

– То, что ей подошло по размеру, – рявкнул Аркадий, – следующий этап: ползунки и распашонка! Мать, почему мобильник отключила?

– Батарейка села.

Кеша хмыкнул и ушел.

– Ты так ничего и не ешь? – с любопытством спросила Маня.

– Не-а, не хочется.

Маруська захихикала:

– Тебя этот Федор поджидает, собирается раскодировать.

«Академик» сидел в гостиной у телевизора.

– Надеюсь, с вами хорошо обращались? – улыбнулась я.

Мошенник кивнул:

– Просто прекрасно: накормили, потом я выспался, в саду гулял… но уехать не смог, охрана не выпустила.

Послышался топот, и домашние гурьбой ворвались в комнату.

– Ужин стынет, – объявил Дегтярев.

Мне свело желудок.

– Быстро раскодируй мать, – велел Кеша.

– Хорошо, попробую, – дрожащим голосом пробормотал Федор, – оставьте нас вдвоем.

– Э нет, – ответил полковник, – посидим тут, понаблюдаем, послушаем, начинай, не жуй мочалку.

Федор Евгеньевич вытащил из кармана ярко сверкающий стеклянный шарик.

– Хорошо, – кивнул он, – сейчас сконцентрируюсь. Вы только сядьте, меня стоящие раздражают!

Все покорно устроились в разных местах. Маня, Кеша и Дегтярев плюхнулись в кресла, Марго примостилась на пуфике, Зайка расположилась около меня на диване.

Федор встал посреди комнаты, воздел руки к потолку и завыл:

– Рао-вао-сао-мао, рао-вао-сао-мао.

Мошеннику, однако, показалось мало просто выкрикивать «заклинание», он решил исполнить целый шаманский обряд. Минут пять Федор вращался вокруг своей оси, хлопал себя по бедрам, топал ногами, ухал совой и корчил рожи. Наконец наступила кульминация. К потолку вновь взметнулись руки со стекляшкой.

– Рао-вао-сао-мао, рао-вао-сао-мао, каждый, кто услышит, станет есть безостановочно, – возвестил Федор и вытер пот.

– Впечатляет, – кивнул полковник.

– Осталось проверить на практике, – недоверчиво протянул Кеша.

Мы перебрались в гостиную, я уставилась на стол. Молодая картошка с укропчиком и сметаной, селедочка, салат из помидоров с огурцами… Фу, какая гадость!

– Дайте мне воды, холодной, без газа, с лимоном, – попросила я.

– Не сработало, – констатировал Кеша.

– Вы не правы, – с жаром ответил Федор, – пошла положительная динамика! Видите, уже лимон употребляет!

Я чуть было не ляпнула: «Меня от него и не тошнило вовсе», – но решила промолчать.

– Да? – удивился Дегтярев. – Лимон?

– Да, – твердым голосом ответил «академик», – организм умней нас. Даша голодала, нельзя сразу нажраться, умереть можно. Сначала следует сок с водой пить, завтра ей каши захочется, потом супчику, следом курочки. В общем, она раскодировалась, мне пора, спасибо за чудесно проведенный день!

– Может, останетесь? – вдруг спросила Марго. – Ну куда на ночь глядя, опасно!

– Естественно, останется, – выронил Кеша, – и будет жить до тех пор, пока я не увижу мать с котлетой в зубах.

– Это произвол! – попытался сопротивляться «профессор».

– Ага, – спокойно кивнул Аркадий, – произвол. А кому сейчас легко?

Глава 16

Все, кроме меня, приступили к еде. Маня положила себе картошку, Марго принялась укладывать на хлеб куски масла толщиной в пять сантиметров, Дегтярев потянулся к пиву. Ничем не примечательный ужин. Но было и нечто странное. Зайка, обычно довольствовавшаяся тремя горошинами да кружкой чая без сахара, внезапно с шумом сглотнула слюну и велела:

– Марья, передай картошки и сметану!

Присутствующие опустили вилки и уставились на Ольгу. Она навалила себе на тарелку штук шесть клубней, полила их щедро густой белой массой, посыпала тертым сыром, поместила рядом целую селедку и принялась быстро-быстро запихивать в себя еду.

Я обомлела. Зайка ест! Картошку со сметаной! Дальше – больше. Проглотив количество продуктов, которое она обычно поглощает за месяц, Ольга оглядела стол и довольно сердито спросила:

– И где чай? Надеюсь, к нему испекли пирог с вареньем?

– Господи, – перекрестилась Ирка, держа чайник, – с ума сойти! Плюшку с повидлом захотела!

– Чего вы на меня уставились? – обозлилась Ольга.

– Ты… съела… картошку?.. – с выражением безумного удивления на лице спросил Кеша. – …со сметаной!!!

– И что? Нельзя?

– Можно, конечно.

– Тогда в чем дело?

– Ты ешь! – заорала Маня. – Потребляешь калории. А вес?

– Один раз можно, – спокойно ответила Зая, – на меня по непонятной причине напал дикий жор, прямо ничего поделать не могу, тянет к еде магнитом.

И она, схватив ломоть хлеба, стала намазывать его маслом. Домашние тоже приступили к еде, а у меня в душе зашевелилось нехорошее подозрение.

Ночью мне не спалось. Разнообразные мысли бродили в голове, потом захотелось пить. Я включила свет и обнаружила, что не принесла бутылку минералки. Пришлось натягивать халат, влезать в тапочки и топать на кухню.

В темном помещении около стола кто-то возился. Я подумала, что это кошка Клеопатра, большая любительница тырить все, что плохо лежит, поэтому, сердито сказав: «Ну сколько можно жрать! И так на бочку похожа! Скоро лопнешь!» – зажгла верхний свет.

Лампа, вспыхнув ярким светом, озарила… Зайку, одетую в розовую пижамку. Правая рука Ольги сжимала чудовищно огромный трехэтажный бутерброд, левая стискивала маринованный огурец.

Я заулыбалась.