Жаботинский и Бен-Гурион: правый и левый полюсы Израиля

Словосочетание «коммунистические нацисты» 8 ноября 1956 года, в 39-ю годовщину октябрьской революции в России, написал человек, поклонявшийся когда-то Ленину, Сталину и Советскому Союзу. Его политические взгляды подверглись эволюции.

Дезинформация, информационная война и ядерный шантаж – три вида оружия, используемые СССР в годы «холодной войны», – сработали и на этот раз. Англия и Франция объявили о прекращении боевых действий. Израиль остался в одиночестве. Над его городами нависла угроза бомбардировок советской авиацией (эти слухи, нагнетая панику, из кулуаров ООН перекочевали в газеты). Продолжая оказывать давление на Бен-Гуриона, Эйзенхауэр известил его, чтобы в случае нападения он не рассчитывал на американскую помощь. Израиль оказался в дипломатической изоляции.

Бен-Гурион сдерживал эмоции и не поддавался панике, хотя многие министры призывали его не подвергать страну смертельной опасности и объявить об отводе войск. Понимая, что нельзя пренебречь советской угрозой и придётся отступить (события в Венгрии продемонстрировали готовность Кремля применить силу), Бен-Гурион ответил Булганину холодной нотой, сдержанно, с чувством достоинства, ни давая никаких обязательств. В то же время в переговорах с американцами он попытался выторговать приемлемые для Израиля условия отступления. По его поручению Яков Герцог[99] позвонил Эбану и предложил увязать согласие на отвод войск с заменой их на международные силы, находящиеся под эгидой ООН. Госдепартамент принял это предложение. Теперь это уже не было безоговорочным отступлением, как того требовала Генеральная Ассамблея.

15 ноября Бен-Гурион объявил об отступлении к границам 1949 года. Он старался его растянуть, отходя еженедельно на 25 миль, надеясь, что страх перед Советским Союзом улетучится и мировое сообщество займёт по отношению к Израилю политику, учитывающую вопросы его безопасности. Моше Даяну он высказал надежду, что, возможно, тактика мелких шажков позволит сохранить за Израилем сектор Газы и остров Тиран, контролирующий Тиранский пролив.

Таким образом, только к середине января 1957 года ЦАХАЛ покинул Синай, оставаясь на территории Газы, из которой Бен-Гурион не намерен был отступать.

Действия Англии и Франции ослабили позицию Израиля. Не достигнув ни одной цели, установленной перед началом военной операции, 22 декабря они вывели войска из Египта. Это позволило Эйзенхауэру усилить нажим на Израиль. Через две недели он направил Бен-Гуриону раздражённое письмо, сопровождаемое угрозами: «Я искренне надеюсь, что для завершения вывода войск новых сроков не потребуется. Дальнейшее игнорирование мнения наций, выраженного в резолюциях ООН, вызвало бы серьёзные последствия со стороны ООН и побудило бы её выполнить некоторые процедуры, что могло бы нарушить отношения между Израилем и другими странами – членами ООН, в том числе и США».

Тон письма американского президента привёл Бен-Гуриона в ярость. В ответном письме он напомнил Эйзенхауэру, что граждане Израиля имеют право на безопасность и что Египет неоднократно игнорировал решения ООН, однако никто не угрожал ему подобными санкциями. Это не подействовало. Эйзенхауэр продолжил давление, объявив в телерадиообращении к американскому народу о возможных санкциях против еврейского государства. Бен-Гурион оставался непреклонным. 26 февраля открылась Генеральная Ассамблея, на которой США намеревались поставить на голосование вопрос о членстве Израиля в ООН.

Столкнувшись с упорством Бен-Гуриона, Президент и Госдепартамент прибегли к хитрости. Им удалось его обмануть. Непроизвольно американцам помог Ги Молле. Пытаясь предотвратить запуск процедуры исключения Израиля из ООН, в день открытия Генеральной Ассамблеи премьер-министр Франции предложил компромиссное решение, с которым Госдеп согласился. Его суть сводилась к объявлению Израилем вывода войск из Газы, исходя из предварительной договоренности, что они будут заменены многонациональными силами ООН, которые будут осуществлять управление сектором до заключения мирного договора между Израилем и Египтом. По плану Ги Молле египетская администрация может вернуться в Газу только после заключения мирного договора.

27 февраля рано утром Бен-Гурион получил детали французского предложения. В тот же день израильское правительство одобрило этот план. Голда Меир, глава израильской делегации, согласовала с Госсекретарём детали соглашения. Следуя им, 1 марта с трибуны Генеральной Ассамблеи она объявила о решении правительства о выводе войск из Газы, ожидая, что, в соответствии с договорённостью, выступая следом за ней, американский представитель заявит о замене их на международные силы ООН.