Жадина платит дважды

– Не валяйте дурака, – взвизгнула Мариша, нервы которой после бессонной ночи были на взводе. – Не может быть, чтобы вы каждый день продавали зелье гражданам, которые собирались травить чьих-то любимцев.

Бородатая дама посмотрела на мою подругу с некоторой опаской.

– Никакой отравы я не продавала, – отрезала она и поднялась обратно в фургончик, захлопнув дверь у нас перед носом.

– Вот так, узнали имя, – сказала Мариша.

– Было бы слишком просто, если бы она взяла и выложила все, как есть: продавала, люди добрые, отраву, такому-то и такого-то числа, – сказала я. – Не переживай, Мариша, должны же пожарные выяснить, кому принадлежит тот дом, на участке которого прогремел взрыв. Сегодня съездим к Нюше, я уверена, что этот ребенок уже все знает.

С ее-то пронырливостью и упорством!

И мы отправились спать, так как валились с ног от усталости. Мне очень хотелось подискутировать на тему, а существуют ли призраки на самом деле, но я слишком устала.

Интересно, что все-таки хотела сообщить нам Алина, появившись из тьмы на свет?

С этим же вопросом я проснулась спустя несколько часов, чувствуя себя значительно бодрей. Но ответа на эту задачку, как часто бывает после сна, у меня не нашлось.

Должно быть, найти решение помогает только ночной сон.

А вот Маришу интересовала уже другая проблема.

– Нужно пойти к Гривцову и все ему рассказать, – сказала она, имея в виду странное поведение бородатой дамы и таинственное появление призрака Алины.

– Он будет недоволен, – предупредила я ее, представив, какую рожу скорчит лейтенант, когда мы ему сообщим, что убитая и пропавшая Алина спокойно разгуливает по разным подозрительным домам в виде призрака.

– Пусть он надавит на эту бородатую особу, – не слушая меня, продолжила Мариша. – Она не сможет отбрить милицию, как отбрила нас.

В милицию мы все-таки сходили, а в предбаннике мы встретили Алинину бабушку. При виде нас она залилась краской и начала старательно отворачиваться и делать вид, что с нами не знакома.

– Выпустили вашего знакомого? – спросила я у нее.

– Нет, – прошелестела Антонина Александровна. – В жизни себе не прощу, что из-за меня он попал в такую передрягу, А ведь это я придумала всю эту дурь с письмами, а он ни за что не хотел меня выдавать! – с гордостью закончила она.

– Вы не переживайте, его скоро отпустят, – попыталась утешить я ее.

– Пока не докажут, что он не убивал Алину, не отпустят, – покачала головой Антонина Александровна. – Если бы только письма, то могли бы до суда и отпустить, учитывая его возраст и гипертонию. Но убийство, да еще маниакальное преследование – нет, не отпустят.

– Так, может, и не было никакого убийства, – ляпнула Мариша. – Мы вчера видели Алину.

Я поспешно дернула ее за рукав, но было поздно. Гривцов, о чем-то беседующий в дверях с опером Сергеенко, услышал последнюю фразу. Вытаращив глаза, он уставился на нас, а бумаги тихо падали из его рук.

– Быстро ко мне в кабинет, – приказал он нам, быстро придя в себя.

Алинина бабушка собиралась последовать за нами, но ее лейтенант остановил властным жестом.

– Рассказывайте, что за чушь вы порете, – велел он нам, когда мы уселись на стульях перед ним. – Где вам Алины видятся?

– Одна Алина, – поправила его Мариша.

– Где? – коротко спросил лейтенант.

Как-то быстро сообразив, что за самовольное расследование нас по головке не погладят, мы молчали.

– Я жду, – потребовал лейтенант.

– Какая разница, все равно это ведь был призрак, – сказала я. – Ни одно живое существо не выжило бы с такими ранами, которые были на Алине, когда мы ее нашли в цирке.

– Значит, так, – сказал лейтенант. – Вы приговариваетесь мной к двум суткам домашнего ареста, чтобы не ходили тут и сплетни не разносили. У вас все? Марш отсюда!

И не смейте больше даже заикаться про то, что Алина жива.

Не хватало мне еще, чтобы ее бабка свалилась с ударом.

Она и так сама не своя, что внучку своими идиотскими письмами погубила.

Мы направились к дверям, словно послушные солдатики, но внезапно Мариша остановилась и сказала:

– А как быть с бородатой дамой?

– А с ней что? – спросил лейтенант.

Мы рассказали про загадочный разговор, а заодно и про голос, пригласивший режиссера на ярмарку, где его и убили.

– И к режиссеру на квартиру пробрались! – простонал лейтенант. – Если я узнаю, что вы еще куда-то пролезли, где вам быть не полагается, то я вас своими руками придушу. Если вы к тому времени еще живы будете. Поймите, здесь орудует опасный убийца. Для него прирезать двух таких беззащитных курочек, как вы, – раз плюнуть.

– А что с Метлой? – спросила я, когда он закончил кричать.

– Его убили, – коротко бросил лейтенант. – Зарезали.

Похоже, тем же оружием, что и Никаловского. Должно быть, те, на кого он работал, поняли, что парень засветился и рано или поздно мы выйдем на его след. Думаю, то же самое произошло и с режиссером.

– А Алина тут при чем?

– Может быть, и ни при чем, а может быть, узнала, что не нужно, – сказал лейтенант. – Идите, а с вашей бородатой дамой мы побеседуем, я вам обещаю.