Жаклин Врана

Ванко подогнул лапы, чтобы угнездиться под безвольно висящей рукой хозяйки. Без работы Жаклин не чувствовала себя живой, и все, что ей оставалось, так это сорвать трубку домашнего телефона и набрать номер издательства журнала. Главный редактор сообщил, что финансовые неурядицы прошлого месяца пошатнули позиции «Гида Европы», поэтому в этом вакансий не осталось. Кроме того, ее язык сух для рекламы, а на единственное свободное задание поручили ее главному сопернику, Нику Фурье.

Последующие два дня Жаклин не вылезала из кровати даже для того, чтобы заварить кофе. Она получала бесконечные сообщения автоответчика и звонки на мобильный. Кто-то ее поздравлял, а кто-то искал. Она же занималась тем, что выискивала недостатки в своих статьях.

«Температура зимой достигает тридцати градусов холода. Самый жаркий период приходится на июль», – писала она.

«Наш маршрут проходит по незабываемым ландшафтам Норвегии. Стране, где переплетается реальное и волшебное. Стране, где путешественника ожидает самое невероятное и неожиданное. При желании бежать в неземное…» – отвечал Ник.

«Экономика страны развита слабо. Как и во всякой другой стране третьего мира основная часть населения занято в добывающих отраслях промышленности. Отсталость во многом связана со стремительным приростом населения…» – информативно описывала она.

«Это место удивительным образом отличается от того, с чем имеет дело рядовой рабочий. Одно из самых труднодоступных для туристов, скрытое за недействующими на данный момент вулканами. Гавань спокойствия и уединения для настоящих отшельников и в то же время настоящее приключения для любителей рискованных удовольствий», – емко отвечал ее соперник.

Жаклин поморщилась и отбросила журнал в угол, выступающий в роли урны. Ей пришлось приподняться, и электрическая волна боли прошла по мышцам раненной ноги. Положение ухудшалось. Теперь она не могла даже в самых рискованных мыслях представить то, как управляет автомобилем

В дверь постучали и тут же открыли. На пороге замерла смущенная Ингрид. В простой одежде: длинной блузке, черной кожаной куртке и джинсах. Она улыбалась, не решаясь пройти дальше.

– Я бы не смогла уехать, пока не убедилась, что ты в порядке, – остановилась у кровати она и показала пакет, набитый продуктами.

– Черт, – села в кровати Жаклин, потирая лоб. – Совсем забыла. Ваша машина.

– Ничего страшного. Я ее забрала. В бардачке оставались мои документы, поэтому мне пришлось предъявить свои. Так что сейчас я приехала на ней.

– Так значит, вы не уехали в Уппсалу?

– Я все еще надеюсь на компанию, – опустилась на край она и принялась разгружать сумку. – Здесь несколько упаковок кофе. Того самого, которое ты пила у меня дома. Кое-какие продукты. Рыба, сыр, фрукты. Любишь виноград?

– Зачем вы это делаете? – удивилась Жаклин.

– Делаю что? – не переставала улыбаться Ингрид.

Девушку ее реакция только гневила. В ее улыбке было что-то материнское, а вспоминать о матери Жаклин было неприятно и даже в какой-то степени болезненно. Мать была слишком на нее не похожа. Непрактичная сказочница, казалось, она и будучи взрослой верила в Одина и весь пантеон Скандинавии. Она соблюдала традиции языческих племен и порой пугала девочку колдовскими обрядами по сожжению кукол.

И все же что-то дочери у нее переняли. Жаклин уверовала в богов в прямом смысле, использовала некоторые целительные заговоры. Тетрадь с рунами – это все, что сохранилось у нее от матери.

– Как интересно, – заметила деревянную доску с чертежом Ингрид.

Жаклин осторожно взяла ее из рук женщины. Знак, направленный на исцеление. Она пыталась заниматься целительством, но первое правило целительства гласит о том, что врачеватель обязан быть здоровым сам. Таковой Жаклин никогда не была.

– Впервые вижу, чтобы держали ворону в доме, – указала на птицу женщина.

Ванко сидел в кресле, не отводя немигающего взгляда с гостьи.

– Ворон, – исправила Жаклин. – Это ворон.

– В чем отличие?

– Уличные вороны дрессировке не поддаются.

– Так этого ты купила?

– Нет, – задумалась девушка. – Вообще-то я тоже его нашла. И все же это ворон, а не ворона, – убежденно повторила она.