Жалостью к врагам не страдаем

– Вот именно, Сережа! А значит, что? То, что из Ухарево Горбун уйдет, но объявится в другом месте. А там людям не к кому будет обратиться за помощью. И будет палить Горбун дома сельчан нещадно и безнаказанно. Разве мы с тобой можем допустить подобное?

Чернышев покачал головой.

– Не можем! Тогда вернемся к тому, что нас у тебя в загородном доме срисует Горбун.

– А мы не покажемся ему.

– Как же шашлыки? Водочка? Возьмем банду, отчет писать придется, нестыковочка может выйти.

– Ну, скажем, шашлык с водкой мы на реке жрали. А вечером догуливали, сидя в доме.

– И твой родственник ничего об этом не знал?

– Кто знает, какие меж нами отношения?

– Да какие бы они ни были, в данной ситуации твой брат по-любому должен искать защиты, зная, что с тобой отдыхают менты.

– А он гордый! И свои проблемы привык решать сам.

– Он действительно такой, каким ты его представил?

– Нет. Саня другой. Но об этом в отчете писать необязательно. Да и не поверит он в то, что бандиты могут реально сжечь его хату! Якобы не поверит.

Заместитель начальника милиции общественной безопасности погладил подбородок:

– Лады, командир! Но своего брата будешь обрабатывать сам.

– Естественно!

– Когда поедем в твою деревню?

– Я обещал подъехать туда в полдень.

– Понятно. Вместе нам рисоваться в деревне не резон. Куда подъехать мне с ребятами?

– Вместе поедем. Но родственникам показываюсь только я. Сначала. А потом уйдем на реку. Оставим машину в лесополосе, задами вернемся в хату. Подождем приезда Горбуна, послушаем их разговор с братом.

– Применим «прослушку»?

– А ты сможешь ее взять?

– Чего брать, она у меня в машине лежит! Все не сдам никак.

– Так это хорошо! Как насчет оружия?

– Штатные «ПМы» у моих сотрудников всегда при себе. По разрешению начальника. У меня, – капитан похлопал себя по левой стороне груди, – тоже ствол в кобуре. Но лучше обойтись без пальбы.

– Стрелять бандюков нет причин. Если, конечно, они сами не достанут волыны и не начнут садить по нам очередями.

– Ну в этом случае мы их быстро погасим.

– И я о том же. Теперь, кого ты сможешь привлечь к акции?

Чернышев прикинул:

– Так. Горбун катается на «Ниссане». Внедорожник «Патрол». С ним обычно водитель – Сеня, Владимир Семенчук, и двое вышибал: Кислый – Кислов Виктор, а также Кеба – Леня Куберев. Ребятки молодые, старшему тридцать два года, крепкие. Кислый и Кеба в прошлом спортсмены, боксеры. Выглядят внушительно, физическую форму поддерживают. Но как бойцы слабые. Практики-то никакой. А накачанные бицепсы – так это для понтов, чтобы напугать клиента. Что удается им неплохо. Итого, получается с Горбуном – четверо отморозков. Значит, и нам надо еще двух ребят взять. Чтобы силы уравнять, хотя с этими в рукопашном бою мы и вдвоем справились бы. Но они же разойдутся поджигать хаты. Разобьются как минимум на две группы. Да, двоих еще возьмем. Из тех, кто по наркошам работал. Старших лейтенантов Авдеева и Николаева!

– А они поедут? – спросил Андрей. – Выходной все же. Дома дела.

– Поедут. Это мой вопрос!

– Добро. Тогда собирай свой отряд и подъезжай сюда часам к одиннадцати. Успеешь?

– Успею! Кофе угостишь?

– Какой разговор? Пошли на кухню!

Выпив чашку кофе и выдав пару комплиментов Екатерине, заместитель начальника милиции общественной безопасности Переслава покинул квартиру своего бывшего командира по армейскому спецназу, предупредив, что позвонит, когда вернется с подчиненными. Подниматься в квартиру не будет. Как только за капитаном закрылась дверь, к Дементьеву подошла супруга.

– Ты с Чернышевым поедешь в Ухарево? – спросила она.

– Да.

– Это хорошо. Ты спросил его, как себя чувствует его жена?

Андрей ударил себя ладонью по лбу.

– Вот черт! И не подумал об этом! Некрасиво получилось. Но я испралюсь. В одиннадцать он подъедет.

– Не забудь.

– Не забуду.

– Жаль их! Могли бы жить счастливо, полноценной жизнью…

– Они любят друг друга, Катя, несмотря на инвалидность Ирины.

Катя задумчиво произнесла:

– Как иногда судьба бывает несправедлива к людям. Жила девушка нормальной жизнью, полюбила, вышла замуж, детей хотела завести – и вдруг болезнь. Все в один момент перевернулось. Инвалидная коляска. Это страшно, Андрюша! Зачем жила? Зачем любила? Ирина и сейчас живет и любит. Сергей никогда не оставит ее. Хотя, конечно, жаль, что вот так все вышло.

– У нас тоже не может быть детей. Скажи правду, это угнетает тебя?

– Нет. И ничего страшного в этом не вижу. – Екатерина поцеловала мужа, сменила тему: – Что возьмешь с собой?

– Ничего.

– А чем питаться будете?

– Найдем чем!

– К родственникам пойдешь?

– Да нет, купим чего-нибудь по пути.

– Понятно! В общем, я соберу вам сумку. Положу сосиски, хлеб, термос с кофе. И не спорь, пожалуйста!

– Я не спорю. Ты же все равно сделаешь по-своему.

– Вот именно!

Чернышев позвонил в 11.00. Андрей, облачившийся в камуфлированную форму, в которой во внутреннем кармане куртки лежал трофейный нигде не зарегистрированный пистолет, ответил:

– Да, Черныш?

– Мы у подъезда! Стоянка занята. Может, на моей тачке поедем?

– Нет. Выгоню «Тойоту», на ее место свою машину поставишь. В деревню мы должны приехать на моей машине, ее там знают.