Жалостливый человек

Да. Да. Да. Ещё раз да. Я действительно убил эту старую суку. И сделал это легко. Играючи. Положил на морду подушку и все. Отошла, тварь, в ад. Чудовище, мразь. Надо наступить на неё, уничтожить. Боже, какая же тварь! Ненавижу. Что теперь мне делать? Ведь эти монстры, эти демоны, эти воспоминания… Они снова, снова придут ко мне. Снова не дадут спать по ночам. Все снова завертится в болезненном круговороте.

Неужели я мало страдал? Неужели я не расплатился? Зачем, зачем забирать то, что было столь щедро подарено. Маленькая слепая вера в силу детского подарка, точнее, искусства, который смог справиться, высвободить что-то, что помогло мне. Даже больше, освободило меня, позволив впервые за долгие годы прийти в дом к женщине. Ошибка? Несомненно. Глупость, расплата за которую – мои неспокойные ночи. Мои кошмары. Мои наваждения.

Смогу ли я жить дальше? Нет. Груз вины, он теперь куда сильнее. Если оставить прежнего Василия, то реальность сожрёт его. Уничтожит. Ведь он убил человека. Женщину. И ради чего? Ради мести за раздавленную во тьме маску, которую он нацепил для страстной безудержной ночи? Это не оправдание. Это только глупая отмашка. Увы, Василий, будет сожран совестью. Так что же делать?

Ответ прост. Прост настолько, что думать почти не пришлось. Ведь если кто-то смог сделать маску, то он сможет это сделать ещё раз. Нужно просто найти его и сказать, что подобное изделие требуется снова. Хрупкая детская магия не передаётся через его старые руки. Пробовал же. Склеивал. Снова вешал на стенку. Но ничего, увы. Жена и дети всё так же приходят во сне. Это не работает.

Правда, теперь всё куда сложнее. Из сада его уволили, подобраться к детям, а уж вычислить того, кто это сделал, сложнее. Точнее, как вычислить, имя и номер группы у него есть, это было нарисовано мелким почерком на обратной стороне маски. Так что полдела сделано. Надо лишь найти его. Найти этого ребенка.

Василий поднял маску и посмотрел на неровный почерк. Вряд ли это был мальчик. Так пишут в основном девочки. Он тихо вздохнул и посмотрел на звезды. Близилась ночь. Без работы, без средств к существованию, без маски он чувствовал себя таким одиноким. Обычным стариком, все дни которого были сведены к ожиданию смерти, несколько замедлившейся в его скомканной судьбе.

Следователь

Детский сад. Понедельник, 14 часов

Сальников изобразил улыбку. Вышло неуклюже. Эта молодая воспитательница просто не могла принять его таким. Впустить со всеми его историями, его запахом, его одеждой в этот мир детских историй, сказок, правил и устоев. Слишком уж он выбивался из всего этого, навязавшись старым потертым полицейским саквояжем.

– Извините, Екатерина Михайловна.

– Катя. Я же сказала: отчество – это излишне, – снова нахмурилась девушка.

– Да, Катя. Простите. Давайте попробуем ещё раз, – потер лоб Сальников. – Смотрите, очень важно правильно рассмотреть. Постарайтесь не обращать внимания на тело. Сфокусируйтесь на маске.

– Но зачем?

– Это нужно для расследования.

– Нужно знать, знакома ли я с этой маской?

– Да. Может, кто-то из ваших воспитанников её смастерил. Знаете, детские поделки, их часто делают в садах.

– Серьезно? Удивительно. Откуда мне знать.

– Мне кажется, вы немного предвзяты ко мне. Нет?

– Почему вы так думаете? – скрестила руки Екатерина.

– Чувствую. Я же полицейский.

– А, понятно. Хорошо, я так думаю, лучше это не затягивать, к тому же, скоро начнутся занятия, давайте еще раз посмотрю на эту вашу картинку. Только у вас есть что-то менее страшное?

– Боюсь, нет.

– Господи боже!

– Экономия даже на фотографе.

– Нет, это просто ужасно, кто вообще мог пойти на такое?

– Кто-то, да пошел. Так что? Узнаете?

– В принципе, да. Это очень похоже на маску Володи Петрова. Но я не слышала, чтобы она пропадала.

– А где она?

– В витрине. В коридоре. Там мы выставляем наши поделки.

Сальников посмотрел в сторону коридора, потом на Екатерину. Она кивнула и указала на бахилы. Савельев вздохнул. Ох уж эта чистота. Но спорить не стал, просто взял и одел. Не хватало ещё конфликтов, да и упертая мадам попалась. Пусть и красивая.

      Он подошёл к небольшой квадратной формы витрине или, правильно сказать, фигуре. В общем, это были три стеклянных квадрата, поставленных друг на друга с открывающимися дверцами. И, между прочим, маски там тоже были, только голубые.

– Значит, она была здесь? – спросил он, покусывая губу.

– Да. Но я не помню, чтобы её кто-то забирал. Неужели её и вправду вытащили?

– Как видите, – Савелий открыл дверцу и вытащил голубую, если он был прав, то убийца мог потрогать и эту. И, если сверить отпечатки… Впрочем, это нюансы. Сначала надо понять, у кого мог быть доступ. Кто мог быть рядом с ней. Он снова посмотрел на Екатерину. Она была взволнована.

Убийца

Детский сад. Понедельник. 16. ч. 00 мин.

Этот странный мужик. Неприятный. Неопрятный. Как он раздражает. Как он неприятно отталкивает. Словно налипшая на подошве куча навоза. Нет. Надо ждать. Он ведь так же опасен. Нужно подождать, пока мальчик выйдет из сада. Потом посмотреть, есть ли там ещё. Или нет? Затаиться?