Жан Баруа

(Недовольно.)Поверьте, сударь: мне даже непонятно, о чем вы говорите. Я врожденный атеист. И мой отец и мой дед были атеистами. Моему рассудку никогда не приходилось бороться с чувствами: я всегда был уверен, что небо пусто; как только я научился рассуждать, я понял, что причины проистекают одна из другой слепо, без определенной цели, и ничто во вселенной не дает нам оснований предполагать, будто существует какая-то направляющая сила, какой-то предустановленный прогресс… Все это – лишь различные виды движения.

Баруа (внимательно посмотрев на него).Может быть, и существуют люди, совершенно лишенные религиозного чувства, как существуют, например, люди страдающие дальтонизмом… Но это, несомненно, исключения, и вам не следует делать обобщения на основе собственного примера. Коль скоро религиозное чувство вам абсолютно незнакомо, зачем вы беретесь судить о нем? Что вы сможете сказать? Вы предлагаете нам решения, которые вам кажутся простыми, разумными, окончательными; однако уверяю вас, что всякий человек, наделенный религиозным чувством, отбросит их, ибо они ни в коей мере не могут объяснить интенсивность нашей внутренней жизни!

Далье. Но вы сами, сударь, не раз утверждали в моем присутствии…

Баруа (озабоченно).Возможно, возможно! Но сейчас я убежден, что и после искоренения догматов религиозное чувство сохранится. Оно примет иную форму. Посмотрите вокруг себя: все усилия разума не могли поколебать это чувство, напротив! Оно постепенно приобретает светский характер, его теперь можно обнаружить всюду! Оно – в тех усилиях, которые предпринимаются во всем мире для защиты прав человека, для подготовки лучшего будущего людей, с более справедливым распределением благ и обязанностей между ними! Милосердие, вера, надежда… Но ведь это именно то, к чему я стремлюсь с тех пор, как освободился от религии, правда не употребляя этих терминов. Речь идет о различных наименованиях одного и того же! Не правда ли? Чем я безотчетно руковожусь в своем стремлении к добру, как не сохранившимся во мне религиозным чувством, пережившим веру? И как объяснить, что каждый из нас испытывает потребность в самоусовершенствовании? Нет, нет, человеческое сознание религиозно по своей природе. Следует признать этот неоспоримый факт… Потребность верить во что-нибудь!.. Эта потребность присуща нам, как и потребность дышать. (Заметив, что Далье хочет прервать его.)Говорите!

Далье. Во имя этой потребности всегда узаконивались предрассудки, заблуждения!

Баруа смотрит на него долгим взглядом. Он, видимо, колеблется.

Баруа. А что, если некоторые заблуждения… полезны, по крайней мере для нынешнего состояния общества… что ж, разве эти заблуждения… с нашей – человеческой точки зрения… не окажутся удивительно похожими на истины?…

Далье (с чуть заметной улыбкой).Признаюсь, сударь, я удивлен тем, что вы защищаете право людей на заблуждение…

Баруа отвечает не сразу.

Баруа (наклонившись вперед и не глядя на Далье).Это, мой друг, объясняется тем, что я понял: есть на свете люди, которые живут, любят и любимы другими, и для них заблуждение в тысячу раз важнее истины, ибо оно, это заблуждение, становится как бы частью их самих, дает им силу жить, тогда как истина могла бы их убить – они задохнулись бы, как рыбы, выброшенные на сушу из воды… И этим людям мы не вправе… да, да, не вправе…

Он поднимает голову, и взгляд его встречается со взглядом Далье.

Вы смотрите на меня? Вы говорите себе: «Песенка патрона несомненно спета…» (Равнодушно улыбаясь.)Не знаю, быть может, вы и правы.

Истина, да… Истина, вопреки всему! О, это – великая движущая сила для умов людей, пока они молоды. Позднее теряешь уверенность: допускаешь возможность временных, индивидуальных заблуждений, терпимость предпочитаешь строгой справедливости…

Молчание.

Что поделаешь? Когда человек стареет, обстоятельства почти вынуждают его отказываться от прежних убеждений. Тридцать лет человек трудился ради выполнения поставленной перед собой задачи: сделать жизнь более полной, более гармоничной; а потом он замечает, что усовершенствовать удалось очень немногое… Он даже порою спрашивает себя: всегда ли на практике подтверждается преимущество нового перед старым?… И тогда не знаешь, как быть… Как не вступить в противоречие с самим собой? Если ты человек искренний и приобрел за эти годы чувство реального, то не можешь всегда и во всем оставаться логичным…

Далье (сурово).Уж не хотите ли вы сказать, что человек не в состоянии полагаться до конца на один только разум!

Баруа смотрит на него долгим взглядом. Пауза.