Жан Брюс. Детективы

Потом резко оттолкнула меня и, вся дрожа, встала, одергивая на коленях свою прозрачную рубашку.

— Поднимемся в мою комнату, — сказала она. — Там нам будет спокойнее.

Я не стал возражать.

Глава 4

Громкий звук клаксона под окнами вернул нас к действительности. Мы вдруг обнаружили, что день уже наступил. Роза в ужасе оттолкнула меня и прошептала:

— Это, безусловно, мой муж!

Я спрыгнул с кровати, не дожидаясь продолжения. Часы на ее ночном столике показывали семь часов. Я подобрал свою пижаму, лежащую на ковре, и быстро натянул ее.

— Скорее! Поторопись!

Не было нужды напоминать об этом. У меня не было ни малейшего желания быть застигнутым Виктором Дуличем в спальне его жены. Даже не взглянув на нее, я пулей вылетел из комнаты и пробежал через лестничную площадку.

Во дворе перед домом раздавались голоса. Один из них принадлежал Роберту Лоувелу, моему клиенту. Я быстро проник в нашу комнату и закрыл за собой дверь.

Постель была пуста, и одеяла откинуты. Из ванной комнаты раздавалось пение Флосси. Я дошел до самого порога, но быстро отпрянул назад. Она стояла в ванной, и конечно, абсолютно раздетая.

— Вы хорошо развлеклись, патрон? — насмешливо осведомилась она.

Мое сердце забилось спокойнее. Я устал, но настроение было превосходным. Не ответив ей, я направился к окну, открыл ставни и услышал голос Розы, которая нежно приветствовала своего мужа.

Плотный туман окутывал парк. Во дворе стояли две машины, одна позади другой, и я увидел своего клиента, по-прежнему одетого в черное, с чемоданчиков в руке. Около него высокий симпатичный тип делал какие-то знаки в сторону Розы. Вероятно, то и был ее муж — Виктор Дулич.

— Хелло, Боб! — крикнул я.

Лоувел потратил, по крайней мере, две секунды, чтобы сообразить, что это приветствие относится к нему, потом до него наконец дошло и он немедленно включился в игру.

— Хелло, Питер!.. Рад вас видеть… Вы сойдете вниз?

— Я еще в пижаме, а моя жена застряла в ванной, вот уже два часа.

Он весело ответил:

— Спускайтесь такой, какой вы есть.

В конце концов мы ведь отдыхаем. Я повернул голову в сторону ванной комнаты и увидел в одном из зеркал отражение Флосси, являющей миру рождение Венеры из пены.

— Я спускаюсь, — крикнул я ей. — Одевайся побыстрее и присоединяйся к нам.

На площадке я встретил Розу, закутанную в красный цветной пеньюар. Она церемонно приветствовала меня.

— Как дела, мистер Ларм? Надеюсь, вы хорошо спали?

Серьезный, как папа, я ответил ей громким голосом:

— Очень хорошо, спасибо. Даже видел замечательный сон.

Она не подмигнула мне при этих словах; совсем вошла в роль верной жены. Мы присоединились к приехавшим.

Роберт Лоувел познакомил меня с Виктором Дуличем. Это был мужчина лет около сорока, очень привлекательный шатен с волнистыми волосами и очень приятным голосом, которым он превосходно владел. Это был как раз тот тип, который нравится женщинам. Одет он был очень элегантно, в твидовый костюм, который, вероятно, обошелся ему очень дорого. При первом же взгляде невольно возникал вопрос, что у них могло быть общего. То были ночь и день.

Дулич с большим чувством поцеловал свою жену, а Лоувел счел необходимым дать несколько туманных объяснений по поводу дел, которые задержали их в Нью-Йорке. Потом, сгорбив плечи, со своим обычным бегающим взглядом за стеклами очков, он сказал:

— Я пойду разбужу Мэри и переоденусь.

Он удалился. Я почувствовал себя лишним и хотел последовать за ним, но тут Дулич повернулся ко мне. Он сказал, что они выехали из Нью-Йорка в половине шестого и задержались из-за тумана. Едва он успел рассказать об этом, как появился Лоувел, белый, как полотно.

— Где же Мэри? — спросил он глядя на Розу,

Она почему-то вздрогнула и лежала плечами.

— Не знаю… Может быть, она уже вышла. Я только что проснулась.

Лоувел пробормотал:

— Постель ее не тронута.

По моей спине поползли мурашки. Со вчерашнего вечера у меня были предчувствия, что должна случиться какая-то беда. Тяжелое молчание повисло над нами, потом испуганный Лоувел повернулся и сказал:

— Я пойду и посмотрю, тут ли они.

Мы машинально последовали за ним. В конце коридора мы все остановились, предоставив ему возможность одному зайти к своему сыну. С нижнего этажа он несколько раз окликнул его, но не получил никакого ответа. Мы услышали, как он, с рискам сломать себе шею, помчался по металлической лестнице наверх. Потом послышался его испуганный вскрик:

— Постель Тони также не тронута!

Он бросился к Розе:

— Объясните же мне, ради бага! Вы же должны знать, где она!

Я вмешался и сказал спокойный голосом:

— Не надо так волноваться и беспокоиться, мистер Лоувел. Объяснение, вероятно, самое простое… Ваша жена и ваш сын, возможно, решили совершить утреннюю прогулку на машине.

Он бросил на меня благодарный взгляд.

— Да, — сказал он. — Машина… Вы правы… Если они ушли из дома, то, конечно, отправились не пешком.

Он пронесся между нами, как стрела, и зараженные его беспокойством, мы последовали за ним,

На мне была только легкая пижама, и сильнейшая дрожь пробрала меня, как только мы вышли во двор.