Жанна

– Каким образом вы собираетесь бороться с властью, раз уж мы впутались в это настолько, насколько это вообще возможно? – поинтересовался Делеклюз.

– Нужно взращивать самосознание рабочих, – произнёс Арким. – Агитационные материалы уже готовятся, книги будут распространяться в ближайшее время. Основная беда рабочего движения сейчас – они банально не знают, что надо делать. У меня есть инструкции, у меня даже оружие есть, нужно только сформировать боевые ячейки и начинать террор.

– Террор? – недоуменно спросил Андре.

– Да, – кивнул Арким. – Будем выносить наглухо важных шишек из правительства, похищать, пытать и убивать их. Ну и казнить прилюдно, само собой. Они уже подписали себе приговор, когда пришли во властные структуры и приняли правила игры. Все они прекрасно знают, что рабочих бьют по любому поводу, хотя ещё Настоящий Наполеон гарантировал всем гражданам Франции права и свободы. Сидишь на должности и ничего с этим не делаешь – ты часть порочной системы и ты должен быть уничтожен. Мочить мы, конечно же, будем не всех, только тех, кто прямо или косвенно замешан в измывательствах над рабочими, а с остальными разберёмся потом, после торжества Революции.

Настоящий Наполеон – так между собой рабочие называли Наполеона I Бонапарта, который в их глазах был хорошим правителем, не то что второй. На деле же Наполеон I фактически создал текущий порядок. С помощью адептов Порядка.

– Но это безумие! Я не хочу видеть Францию в крови! – Делеклюз был возмущён.

– Кровь и так льётся, – покачал головой Арким. – Сколько рабочих умирают от нищеты, сопутствующего ей голода и действий жандармов с Сюрте? Уничтожив этот режим, мы спасём страну. Бояться лить кровь сейчас – это ложное милосердие врача, не вырезающего опухоль больному из-за мнимого сострадания и нежелания причинять ему боль.

– Он ведь прав, Пауль, – поддержал его Варлен.

– Но кто мы такие, чтобы решать, кто будет жить, а кто умирать? – Делеклюз был не переубеждён.

– Император решает такие вопросы шутя, министры решают, жандармы решают, Сюрте решает, – перечислил Арким. – Настоящий Наполеон декларировал равные права у всех граждан Франции. Из этого следует, что мы тоже можем решать такие вопросы.

– Это демагогия, – отмахнулся Пауль Делеклюз.

– Я к тому, что всё это ерунда, – Арким опёрся локтями на стол и тот страдальчески скрипнул. – Надо что-то менять и мы будем. Чего бы это нам не стоило. А чтобы всё не обошлось слишком дорого, мы будем работать грамотно, по предельно чётким инструкциям.

– И каким же? – поинтересовался Эжен Варлен.

– Вот по этим, – Арким положил на стол стопку методических пособий по подпольной деятельности собственного авторства. – Здесь расписаны все действия, которые необходимо предпринять для того, чтобы избавиться от слежки, минимизировать шанс раскрытия конспиративной квартиры, порядок взаимодействия с другими членами подполья, типовые методики организации террора в отношении полномочных лиц, правила организации похищений и так далее. За время, которое мы проведём здесь, я обязуюсь научить вас всему, что там написано и вы выйдете отсюда подготовленными революционерами. Теоретически подготовленными. Итак, скоро нам принесут запас еды на две недели, а пока что давайте-ка разберёмся, что есть конспирация…

//Французская империя, г. Париж, северо-восток трущоб, 4 июля 1860 года//

Жандармы, по сообщениям Жанны, снуют по трущобам и шерстят каждую хибару. Делают это они преимущественно днём, когда большая часть обитателей на работе.

Арким выбрался из их подвальчика ночью, скрытно добрался до северо-востока трущоб, что в другой стороне Парижа и замаскировался в укромном месте посреди мусора.

И сейчас, в полдень, его час настал.

Мимо проходил крупный отряд жандармов, которым сегодня очень не повезло.

Арким не стал кидаться на них врукопашную или стрелять из отсутствующего оружия. Нет.

Он просто начал кидать в них шесты арматуры, спёртой со склада готовой продукции на заводе «Шанс & сыновья».

Заточенные стальные арматуры полетели в направлении ничего не подозревающих жандармов на скоростях около ста метров в секунду.

Кого-то пробивало на вылет, а кто-то оставался с застрявшей стальной жердью в теле. Двадцать «дротиков» – двадцать жертв. Машинная точность позволила решить проблему крайне быстро. Не прошло и двадцати секунд, а Арким уже скрылся среди местных халуп.

Он по давно намеченному маршруту скрытно вернулся к конспиративной хибаре и спустился в подвал.

– Уже вернулся? – вялым голосом спросил Эжен Варлен. – Я уже начал думать, что тебя поймали и гильотинировали на Площади Согласия…

– Вряд ли бы у них получилось что-то дельное из этого… – Арким прошёл в душевую, на ходу снимая с себя провонявший отходами кожаный плащ с капюшоном.

Тщательно отмыв боевую платформу от разного рода нечистот и загрязнений под гравитационным душем, он прошёл в свою комнату, где завалился на свою длинную кровать и активировал общение с Жанной.

– Как поживаешь, Жанночка? – спросил он.