Жанна д'Арк

По улицам неслись возбужденные вопли: "Слыханное ли это дело? Господь явил нам чудо!" Люди опустошали бокалы и снова их наполняли. Пили за здоровье Девы, и трактирщик обещал сегодня брать небольшие деньги за выпивку. Но мастер Бернар еще не окончил своего рассказа. "Слушайте! Тихо!" - раздавалось со всех сторон, и люди придвигались поближе друг к другу, слушали, опершись на локти и приставив ладони к ушам.

- Теперь Деве требуется меч, не так ли? Но, видите ли, она не позволила нам изготовить этот меч. Она говорит, что ей нужен другой. И он зарыт в вашей церкви за алтарем.

- У нас? У святой Екатерины? - люди вскакивали, с грохотом ставили кружки на стол, рукава у них были засучены, а на крепких руках вздувались мускулы.

- Конечно, у вас! Я привез ее письмо к вашему приходскому священнику; чтобы положить конец нашим бедствиям, нужен только этот меч. Но ваш священник хочет еще подумать.

На следующее утро, как только приходской священник из Фьербуа вышел из ризницы, он решил, что случилась беда. Около дюжины мужчин стояли перед .ним, выкрикивая какие-то угрозы. Они перебивали друг друга, и он не мог разобрать ни слова.

- Должны ли мы взять грех на наши души? Нельзя терять ни секунды!

Только теперь, когда мастер Бернар стал кричать священнику в ухо, он все понял: эти люди пришли, чтобы тут же и ни часом позже копать землю за алтарем.

- Во имя Господа, начинайте, - сказал священник, - пощадите только стены, они древние, и святая Екатерина может разгневаться.

Никто больше не думал ни о Екатерине, ни о священнике, ни о церкви. Взлетали мотыги, стучали молотки, лопаты вгрызались в каменистую землю, женщины приносили обед в горшочках прямо в церковь, поскольку было ясно, что мужчины не прекратят работу, прежде чем не отыщут меч. Покинутая Богом женщина, старая злая королева, из-за множества любовников забывшая, кто же действительно был отцом ее сына, принесла народу горести и голод. Только девственница из народа могла вывести его из юдоли греха. Разве она не пророчествовала об этом раньше? Конечно, меч должен был найтись. Святая Екатерина не гневалась, и пусть священник говорит, что ему вздумается. Ведь она сама сберегала меч в земле, ведь это не обычное оружие, что носят все мужчины, а меч, подобный мечу святого Михаила, которому покорился даже грозный дракон. Уже давно копавших было не десять человек, в этом участвовала половина жителей города, женщины и дети убирали мусор, священник же сидел в своей комнатке и молился Богу, чтобы сегодня вечером его церковь не превратилась в кучу развалин.

В это время Жиль де Рэ вел переговоры с коварнейшим торговцем тканями из Тура, за деньги тот открыл подвал, где хранились алтарная парча с серебряной нитью, тончайшее льняное полотно для стихарей, карминно-красное сукно и великолепный бархат - все это стоило припрятать до лучших времен от жадных рук, желавших брать, но не желавших платить. Дай Бог, лучшие времена когда-нибудь настанут. Эти сокровища Жиль раскинул перед Жанной, он сам разворачивал красные и желтые рулоны сверкающих тканей, материя скользила сквозь его длинные белые пальцы, он показывал ее на свету, чтобы все краски переливались. Он бросал ткани на плечи Жанны и, полузакрыв глаза, следил за ее реакцией.

Робко сложив руки, девушка стояла перед этой невиданной роскошью. Может ли она из всего этого богатства получить какой-нибудь плащ? Плащ, который носят настоящие рыцари поверх доспехов? Она бы хотела, но кто за все это заплатит?

Жиль швырнул на стол туго набитый кошелек, на деньги он был щедр, как никто другой при дворе.

- Не беспокойтесь об этом, Жанна. Король хочет, чтобы Вы были прекрасны, неся свою службу.

- А что скажут дамы и господа на то, что бедная девушка одета в такие роскошные ткани?

Жиль видел ее радость и радовался вместе с нею.

- Они стали бы смеяться, если бы Вы были одеты по-иному, Дева Жанна. Разве Господь создал все прекрасные вещи не для того, чтобы мы возносили Ему почести? Посмотрите на этот фиолетовый бархат, разве, глядя на этот цвет, не становишься благочестивым? А вот сверкающий серебром темно-синий: он напоминает ночное небо, когда Господь зажигает на нем звезды. А с этой оранжевой тканью сочетаются сине-серые меха; вот зеленая подкладка и пряжка из изумруда.

Жанна думала, что ей дороги только доспехи, теперь же от великолепия тканей в сердце ее была тихая радость, но она переживала, не порождена ли эта радость высокомерием. Нет, плащ должен быть не оранжевый и не сверкающий красный.

- Вот эта синяя, господин де Рэ. Если она не слишком дорого стоит, то мне, пожалуй, хотелось бы сшить плащ из этой синей материи.

Жиль де Рэ кивнул, а затем развернул кусок зеленоватого шелка, так как, по его мнению, подкладка плаща должна была подчеркивать или приглушать его оттенки.

Между тем обычный шум уличной суеты превратился в громкие крики, приблизился топот копыт, и дверь растворилась. Сквозь толпу мужчин, женщин и уличных мальчишек мастер Бернар протискивался в лавку.

- Вот она, Дева, мы хотим видеть ее!