Жанна Д'Арк, Орлеанская Дева

[97] Любопытно, что текст «Орлеанской девственницы», опубликованный без ведома Вольтера в 1755 и 1756 гг., заканчивался сценой соблазнения Жанны ослом, которой в издании 1762 г. уже не оказалось. Исследователи до сих пор расходятся во мнениях, принадлежала ли столь фривольная концовка самому автору или была добавлена кем-то из почитателей его таланта (Tsien /J./ Op. cit. P. 306–307).

[98] Как отмечает Герд Крюмейх, именно «Орлеанская девственница» позволила противникам Вольтера обвинять его в скрытой приверженности идеалам либертинцев (Krumeich /G/. Op. cit. P. 34).

Павел Крылов Мужской костюм Жанны Д'Арк: неслыханная дерзость или вынужденный шаг?

13 февраля 1429 г., в первое воскресенье великого поста, из Французских ворот Вокулера Жанна д’Арк отправилась в тот путь, что поведет ее из Шинона в Орлеан, из Реймса в Сен-Дени, из Компьена в Руан, где он завершится 30 мая 1431 г. на площади Старого Рынка. На ней были шоссы, камзол, плащ, сапоги и шпоры — подаренная горожанами мужская одежда, в которую она, по ее собственным словам «охотно переоделась бы» перед дорогой. Их запомнил один из ее спутников, Жан де Мец, предлагавший ей платье одного из своих слуг [1]. Мужской костюм девушка не снимала до 24 мая 1431 г., когда она отреклась от него по приговору церковного суда, но через три дня вновь облачилась в прежнюю одежду, в которой оставалась до тех пор, пока в рубашке кающейся грешницы, босая, не взошла на костер.

Постоянство, с каким Орлеанская Дева носила мужское платье, многие отмечали как любопытную деталь, а некоторые придавали ему едва ли не большее значение, нежели прочим ее деяниям. Вот два ярких примера невероятных домыслов, которыми обросла история Жанны д’Арк вскоре после ее гибели. Пересказывая проповедь великого инквизитора Франции Жанна Граверана, произнесенную в Париже в день св. Мартина-летнего, 9 августа 1431 г., «парижский горожанин" сообщал: «И еще говорил, что была она дочерью очень бедных людей и примерно в четырнадцать лет облачилась в мужской костюм, за что мать и отец ее охотно убили бы, если бы не опасались нанести этим ущерба своей совести, и тогда она покинула их в сопровождении злого духа…» [2]. А хроника пикардийского происхождения так описывает «рецидив ереси», стоивший девушке жизни: «Но когда она увидела, что ей хотят вернуть женское платье, она начала отказываться (от своего отречения — П.К.), говоря, что лучше умрет в том, в чем жила» [3].

Точки зрения на причины, побудившие Жанну надеть мужской костюм, можно разделить на три группы.

Одни объясняют выбор Девы утилитарными соображениями: для мужского дела подобало мужское одеяние. Об этом писал еще Жан Жерсон, магистр Сорбонны, современник Жанны, выступивший в ее поддержку [4]. Впоследствии это предположение нашло подтверждение в словах самой подсудимой: «Спрошенная, по какой причине она надела мужскую одежду (после отречения на кладбище аббатства Сент-Уэн), ответила, что среди мужчин ей скорее подобает носить мужское, а не женское платье» [5]. Многие биографы Жанны д’Арк, в том числе католические, настаивают: если девушка и нарушила запрет, согласно которому «на женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье; ибо мерзок перед Господом, Богом твоим, всякий делающий сие» (Втор. 22, 5), то сделала это вынужденно, чтобы предотвратить более тяжкий соблазн, тем более что ветхозаветные запреты утратили во времена Нового завета безусловный характер [6].

Другие выдвигают на первый план причины социально-психологические: сознательное изменение костюма в эпоху его символического восприятия означало разрыв с заранее предписанной обществом ролью и сословными барьерами [7].

Третьи проводят параллели с историями о святых женщинах, изменивших одеяние, чтобы вступить в монастырь и следовать идеалу благочестивого поведения, доступному, тогда только мужчинам (истории св. Маргариты-Пелагия и св. Марины из «Золотой легенды», св. Ефросиний. останки которой захоронены в Компьене, св. Евгении Александрийской и св. Хильдегунды из Шонау) [8].

Мотивы, побудившие Жанну д’Арк облачиться в мужской костюм, — тайна ее внутреннего мира, которую наука едва ли когда-либо разгадает до конца. Но мы сможем приоткрыть завесу этой тайны, если выясним, как отнеслись окружавшие Жанну люди к ее выбору. Не свидетельствует ли принятый девушкой подарок вокулерских горожан отом, что ношение женщиной мужской одежды, по крайней мере в начале эпопеи Жанны д’Арк, не вызывало в людях резкого неприятия, как нечто новое и немыслимое?

Степень интереса современников Жанны д’Арк к ее одеянию различна — от полного равнодушия до навязчивой идеи.