Жанна д’Арк

Впрочем, из того, что перед нами очередной апокриф, вовсе не следует, что эта легенда вообще не представляет интереса для истории Жанны д'Арк. Напротив, она очень любопытна, но не для «событийной» стороны, не для реконструкции фактов, а для понимания того, как складывался миф о Жанне-Деве. Версия о том, что Жанна, узнав сверхъестественным путем о поражении французов под Орлеаном, убедила тем самым Бодрикура в божественном характере своей миссии, возникла скорее всего в самом Орлеане. Возможно, до того как попасть на страницы «Хроники Девы», а оттуда в «Дневник осады Орлеана», сцена разговора Жанны с Бодрикуром разыгрывалась на театральных подмостках. В «Мистерии об осаде Орлеана», которую с середины 1430-х гг. играли время от времени на площади перед кафедральным собором, имеется эпизод, почти дословно совпадающий с соответствующим местом «Хроники Девы». Жанна в этом эпизоде требует, чтобы Бодрикур распорядился о ее снаряжении и провожатых: «Нам нужно действовать быстро, потому что сегодня французы потерпели великий убыток на войне и большую неудачу» (90, 162). На предположение, что именно мистерия послужила в данном случае источником для хроники, а не наоборот, наводит, помимо сопоставления дат, самый прием «драматизации» этого эпизода в хронике, где в уста Жанны вложена прямая речь.

Таково единственное объяснение первого успеха Жанны, которое предлагают источники. Большинство биографов, естественно, не приняло эту версию всерьез. Но из молчания современников относительно мотивов, побудивших Бодрикура изменить свое отношение к Жанне, многие авторы сделали вывод, что за этим молчанием скрывается некая государственная тайна и что решение капитана Вокулера отправить «посланницу неба» в Шинон было результатом политической интриги.

Ряд авторитетных биографов полагает, что Бодрикур действовал в соответствии с инструкциями из Шинона. Согласно этой точке зрения, сразу же после встречи с Жанной комендант Вокулера уведомил дофина о появлении в вверенной ему крепости «посланницы неба» и получил распоряжение отправить ее ко двору. Дело в том, что в числе провожатых Жанны в Шинон был некий Коле де Вьенн, названный в показании ее другого спутника, Жана из Меца, королевским гонцом (D, I, 290). Речь, по-видимому, идет о Жане Коле — королевском курьере, который спустя полгода, 10 июля 1429 г., получил от магистратов Тура 10 ливров за то, что доставил им известие о победах Девы под Орлеаном (Q, V, 260); он был, очевидно, уроженцем г. Вьенна в Шампани, чем и объясняется его прозвище. Предполагается, что именно он и привез Бодрикуру тайные инструкции относительно Жанны.

Эта историографическая версия восходит к известному сочинению Жюля Мишле «Жанна д'Арк» (1841 г.), которое некогда составило целую эпоху в изучении жизни и деятельности орлеанской героини (69, 62–84). Мишле, как известно, питал склонность к смелым гипотезам и категорическим высказываниям. И на этот раз его суждение было как нельзя более определенным: «Вернувшись в Вокулер (из Нанси, куда она ездила по приглашению Карла Лотарингского. — В. Р.), Жанна обнаружила там посланца короля, который разрешал ей явиться к нему» (87, 28). Точку зрения Мишле решительно поддержал другой крупнейший авторитет — С. Люс: «.. не подлежит сомнению, что Коле был послан па берега Мааса, чтобы доставить благоприятный ответ дофина на запрос Робера де Бодрикура о посылке ко двору юной крестьянки из Домреми» (82, ССХ). Такого же мнения придерживались и А. Франс (54, т. I, 102–103), и Р.-А. Менье, опубликовавший в 1946 г. специальное исследование о взаимоотношениях Жанны и Карла VII (86, 107–108, 127), и, наконец, Ж. Кордье, перу которого принадлежит одна из наиболее интересных, биографий Жанны (41, 101).

Как видим, представление о том, что решающую роль в изменении отношения к Жанне со стороны Робера де Бодрикура (и, следовательно, во всей дальнейшей ее судьбе) сыграла правительственная санкция, опирается на давнюю и очень солидную историографическую традицию. И хотя точка зрения Мишле и его последователей была принята далеко не всеми биографами Жанны и подчас встречала возражения (93, 54–55; 57, 266), она и поныне не подвергалась целостному критическому рассмотрению.