Жар-книга

Она. Кончаловский пишет меня в натуральную величину, почти во весь рост. В синем платье с цветочками – я думаю, ты его помнишь. Но в мастерской у него так холодно, что я взмолилась и накинула шубу. Присущим мне выражением лица Кончаловский считает насмешливое. Дескать, сама лучше вас всех соображаю. Родной мой, какая длинная зима. Жизнь не балует меня… Любовь – трудная штука, Николай Робертович!

Он.

Как ни смотри на жизнь, сурово или кротко,
В какую сторону ни выдумать пойти,
У сердца есть своя особая походка,
И с сердцем мне, мой друг, совсем не по пути.

Она. Какая длинная зима…

Он.

Но что бы в будущем с судьбой моей не сталось,
Пускай ее язык для нас неизъясним,
Она придет ко мне, великая усталость,
Она придет ко мне, и я пойду за ней…

Она. Жизнь не балует меня!

Он.

И вот тогда, как хочешь, плачь и сетуй,
Что хочешь, пей, как хочешь, прекословь,
Судьбой назначена веселому поэту
Расплатою за жизнь проклятая любовь.

Человек-примечание. «Расплатою за жизнь проклятая любовь…» Стихотворение Эрдмана датировано двадцатым мая тысяча девятьсот двадцать четвертого года.

Он. Она придет ко мне, великая усталость… Выходит, я знал.

Новый год.

Он. Новый год, 1934 год… Мы открыли форточку и слушали удары колокола на городской каланче. Мороз вместе со звоном врывался в комнату… В Москве в это время было восемь часов и Ты, наверное, разговаривала с графом и думала о Керубино. Я просидел за столом до четырех и в четыре поднял свою рюмку вместе с Тобой, моя длинноногая. Спектакль мой прошел – публика смеялась, и я боюсь, что меня теперь не оставят в покое. Положение новичка кончается, и скоро я буду считаться старым енисейцем, таким же неинтересным, как и все остальные. Сегодня мороз, пятьдесят два градуса… Не беспокойся обо мне – ешь, толстей, пой по утрам и будь такой же светлой и радостной…

Она. Целую тебя, счастье мое, первый раз в новом году. В результате я встретила его одна. Вчера мы с Елкой играли в пьесе «Реклама», она занята только в одном акте, и поехала халтурить в концерте. Я пришла к ней без десяти двенадцать, а она явилась в начале первого. Мы просидели вдвоем до четырех ночи и мирно заснули, прижавшись друг к другу… Шампанское еле открыли… Елка просит тебе передать, что она надеется, что эта встреча одинокими пинчиками – последняя… Оставь, пожалуйста, в своем сердце уголок для меня. А мне уж, видно, никуда не уйти от тебя, радость-несчастье мое. Я послала тебе мой знаменитый фонарь, очень боюсь, что с ним что-нибудь случится в дороге и он не загорится.

Он. Енисейск – молния от вашего корр…

Закончена прокладка линии электропередачи Стол-Кровать протяжением три метра.

Пуск первой мощной электростанции в условиях Севера прошел образцово.

Начальнику строительства А. О. Степановой.

Постройка енисейской электростанции – новый вклад в дело дальнейшего подъема нашей страны и вашего в моих глазах. ЦК, то есть – Целую-Коля!

Спасибо Тебе, волшебница, Твой фонарь – чудо техники, нежности и внимательности.

Она. В открытках все получается плоско, глупо, однообразно, поверь, что это совсем, совсем не так, счастье мое! Я просто не умею выразить, какие думы и мечты будит моя любовь к тебе, как я благодарна судьбе, что в какой-то мере принадлежу тебе, большому и прекрасному. Разве это плохо – мечтать о счастье, минуты и дни которого уже испытала и знаю! Очень трудно справляться с собой, очень трудно быть одной в самые лучшие годы своей жизни (лучшие по возрасту).

Он. Нет дня, чтобы не думал о Тебе, радость моя. Каждый раз, когда я слышу колокол на каланче, я отбрасываю четыре удара и стараюсь представить себе, что Ты делаешь в этот час. Говорят, что Людовик XIV однажды сказал о своей шляпе: «Если бы она знала мои мысли, я немедленно бросил бы ее в огонь». Если бы моя подушка могла рассказать, о чем я думаю, она до утра рассказывала бы о Пинчике.