Жар предательства

– Но вы в Марракеше. Пятьдесят две тысячи пятьсот.

– Вы, я знаю, в ближайшие дни продадите эти кольца как минимум за сто тысяч дирхамов. Шестьдесят пять тысяч.

– Шестьдесят. И это мое последнее слово.

– Продано, – сказала я, протягивая ему руку.

Месье Аббу пожал ее и чуть заметно поклонился. Я видела, что он глаз не сводит с часов на моем запястье.

– Винтажный «Ролекс Эксплорер» 1960-х? – спросил он.

– 1965 года выпуска. Часы принадлежали моему покойному отцу. Мне их недавно оценили в пятнадцать тысяч долларов.

– Можно взглянуть? – спросил ювелир.

Я сняла часы и дала ему. Месье Аббу внимательно осмотрел их, потом объяснил, что он должен вскрыть корпус и проверить работу механизма. Ловко сняв крышку, он под лупой внимательно рассмотрел механизм. Потом по компьютеру уточнил рыночную стоимость часов. Извинившись, снова с кем-то поговорил по телефону тихим голосом.

Положив трубку, произнес:

– Могу предложить самое большее пятьдесят тысяч дирхамов.

– Восемьдесят.

– Исключено. Шестьдесят.

– Я уверена, что у вас на примете уже есть богатый клиент, который мечтает о таких часах и готов заплатить вам за них не меньше ста тридцати тысяч.

– Шестьдесят пять.

– Семьдесят тысяч, – сказала я и добавила: – И это мое последнее слово.

Теперь ювелир протянул мне руку:

– Договорились, madame. А теперь я настаиваю, чтобы вы выпили со мной чаю.

Я согласно кивнула. Месье Аббу поднялся и, открыв дверь в помещение, что находилось в глубине магазина, отдал какое-то распоряжение. Пока мы ждали, когда нам принесут чай, он спросил, нужна ли мне еще какая помощь.

– Мне нужно добраться до Касабланки, но незаметно.

– У вас есть документы, удостоверяющие личность?

– Человек, который меня привез… он дал мне на время чужое удостоверение. И поскольку я была в парандже…

– Ясно. Но почему не попросить этого человека отвезти вас в Касабланку?

– Не хочу и дальше его впутывать в свои проблемы.

Месье Аббу забарабанил пальцами по прилавку, раздумывая.

– Пожалуй, я смогу вам помочь.

Молодой человек лет двадцати пяти, на вид усердный, тоже в костюме с двубортным пиджаком, принес чай. И немало удивился, увидев белую женщину, ту самую, в джеллабе, перед которой на столе лежала паранджа. Месье Аббу по-арабски что-то ему объяснил. Они перебросились еще парой слов. Чай был налит, мы подняли бокалы.

– За ваше благополучное возвращение домой, – провозгласил месье Аббу. – Позвольте узнать, как вы планируете покинуть Марокко?

– Мне нужен новый паспорт. Полагаю, у вас нет знакомых, специализирующихся в этой сфере деятельности?

Мне очень не хотелось обращаться к Бен Хассану.

Месье Аббу улыбнулся сочувственно, но с сожалением:

– Я с радостью поручу своему помощнику Махмуду доставить вас в Касабланку. Он повезет вас в одном из моих «мерседесов», и вы с комфортом доберетесь до большого города. Так что, если цена в три тысячи дирхамов вас устроит…

– С любым здешним таксистом, я уверена, мне удастся сторговаться на половину того, что просите вы.

– Не спорю, madame. Но в моем «мерседесе», сидя на заднем сиденье как богатая женщина, имеющая собственного водителя, вы спокойно проскочите через любые блокпосты, что могут повстречаться вам сегодня вечером. С обычным водителем…

– Хорошо, согласна. Три тысячи.

– Нам, конечно, придется поговорить с вашим водителем. Может, он доверит вам то чужое удостоверение еще на день-два.

– Да, без него никак. Однако, прежде чем перейти к другим делам, не могли бы вы показать мне сто тридцать тысяч дирхамов? Вы уж простите мое нетерпение, но…

– Не нужно извиняться. Бизнес есть бизнес. Ваши кольца и «Ролекс» останутся здесь, перед вами, пока я буду брать из сейфа оговоренную сумму.

Месье Аббу скрылся в соседней комнате, но Махмуд остался, не сводя глаз с товара и наблюдая за входом. Я спросила его, говорит ли он по-французски. Махмуд кивнул.

– Долго отсюда ехать до Касабланки?

– Какой quartier вам нужен?

– Готье.

– Я знаю, где это. Хороший район. В это время суток доедем за два с половиной часа. Туда есть одна дорога, autoroute, она почти все время идет прямо.

Вернулся месье Аббу. Он принес несколько толстых пачек банкнот в банковских упаковках и положил деньги передо мной. Я внимательно пересчитала купюры, разделив их на две части. Одну стопку убрала в карман джеллабы. Потом спросила месье Аббу, не позволит ли он мне поговорить с Аатифом в его магазине.

– Без проблем, – ответил он. – Позвать его?

– Да.

– Аатиф – очень хорошее имя. Вам известно, что оно означает на арабском?

Я покачала головой.

– Сострадающий.

Махмуд открыл дверь и окликнул Аатифа. Месье Аббу спросил, нужно ли оставить нас наедине, но Аатиф взмахом руки дал понять, что это не обязательно. Я жестом предложила ему занять место за столом рядом со мной. Аатиф смотрел на большую горку денег, что лежала перед ним.

– Это вам, – сказала я.

В его лице отразилось ошеломление.

– Нет, это очень много. Мы договаривались, что я доставлю вас в Марракеш за две тысячи дирхамов.

– Да. И еще я пообещала вам двенадцать тысяч за украденный товар. Но теперь решила, что вы заслужили поощрение. Здесь сто тысяч дирхамов.