Жар-птица

В комнате наступила тишина. Огонек стал ярче и распался на части. Кольцо исчезло, и мы увидели очертания корабля – с огнями на носу, корме и сдвоенных стабилизаторах.

– Жаль, что у нас нет нормальной связи с Белль, – пожаловался Алекс. – Терпеть не могу дальнюю связь.

12:03. Это яхта типа «кандор», приблизительная дата производства – середина XIV века.

Почти сто лет назад. Мы нигде не смогли найти изображение «Жар-птицы», не имели ее описания и даже не знали, что яхта относится к типу «кандор». Но вероятность того, что в области поиска окажется другой корабль, была крайне мала.

– Это максимальное увеличение? – спросил Алекс.

– Да.

12:06. Рассчитываю оказаться рядом через два часа. Новые изображения – по мере поступления.

Дисплей погас. Алекс медленно отодвинулся от экрана. Когда что-нибудь происходит, он не в состоянии усидеть на месте. Он подошел к окну, поправил занавески, прошел в заднюю часть дома, вернулся, задал несколько рутинных деловых вопросов, а затем позвонил кому-то с вопросом о старых комедийных шоу Яна Сэньхао и долго о чем-то беседовал в своей обычной дружелюбной манере. Закончив разговор, он проворчал, что его собеседнику следовало приложить чуть больше усилий.

Прошел почти час, прежде чем появились новые изображения.

12:51. Внутри горит свет. Движения не наблюдается.

Алекс еле слышно чертыхнулся, но больше никак не отреагировал.

– Свершилось, – сказала я.

– Наверное.

– Алекс, мы нашли эту чертову яхту.

– Знаю.

– Через две недели мы с тобой будем там.

– Ты считаешь, что нам точно известно, куда лететь и когда там нужно оказаться?

– Конечно, неопределенность остается. Чтобы получить точные данные, может потребоваться день или два.

– И вероятно, яхта оказывается там всего на пару часов. А значит, мы можем вообще ее не найти.

– Все так. К тому же радиосигнал отсутствует.

– В общем, нужны данные поточнее.

– Хочешь послать Белль во второй раз?

– Это чем-то поможет?

– Да. Пусть даже мы выясним лишь то, где искать не следует.

– Ладно. Вот что мы сделаем… – Он замолчал и уставился на дисплей. Я проследила за его взглядом. Шлюз был открыт – по крайней мере, внешний люк.

– Можешь определить, – спросил он, – закрыт ли внутренний люк?

– Нет. Но шлюзы устроены так, что оба люка не могут быть открыты одновременно. Это можно сделать, но тогда надо взять управление на себя.

– Значит, внутри должно быть безопасно.

– Надеюсь.

– Я тоже. – Он помолчал, затем добавил: – Почему они вошли в прыжок с открытым люком?

Алекс вышел из кабинета и поднялся наверх. Я пошла перекусить. Алекс от еды отказался, что было не в его правилах. Когда я вернулась к себе, пришло очередное сообщение:

14:27. Нахожусь рядом с яхтой. Никто не отвечает. Признаков активности нет. Внешний люк шлюза открыт.

Название «Жар-птица» нисколько не подходило этой яхте. Очевидно, она создавалась как корабль класса «люкс», но отдельные детали не мешало бы как следует закрепить болтами. Если в свое время яхта считалась роскошной, то теперь она выглядела чересчур претенциозно, со своими белыми распорками и каплевидными иллюминаторами.

Вскоре пришел Алекс, который узнал о новости от Джейкоба; взглянув на сообщение, он опустился в кресло. К тому времени мы могли уже прочитать название на корпусе – «Тай Лин». Робин так и не поменял его – не дошли руки.

Картинка продержалась около минуты, затем Белль снова прекратила передачу. Передача непрерывного гиперпространственного потока данных в течение двух-трех часов была не для нас: стоимость ее оказалась бы заоблачной и, скорее всего, никто не разрешил бы нам этого. Особого смысла в ней тоже не было. Белль периодически посылала обновления, извещая о том, что все по-прежнему.

И наконец:

16:19. Яхта начинает исчезать.

Сквозь яхту начали просвечивать звезды, и постепенно она полностью пропала из виду, на что ушло чуть больше семидесяти секунд. Общее время до начала исчезновения составило четыре часа пятьдесят восемь минут.

– Перемещайся в третью контрольную точку и жди нового появления, – ответила я.

Вечером пришло сообщение от Чарли. Двадцатилетнего юношу сменил пожилой джентльмен с тщательно выбритым подбородком. Теперь он был ученым, но в глазах его горел все тот же юношеский энтузиазм.

«Мы на Вильянуэве, – сказал он. – На ее орбите. Я пытаюсь определить, где именно мы находимся. Пока все хорошо. – Он сидел в пассажирском салоне, выглядевшем роскошно по меркам „Белль-Мари“: обшитые деревом переборки, кожаные кресла. – Хочу, чтобы вы знали: я очень вам благодарен. Не только за то, что вы меня вытащили отсюда, но и за то, что дали возможность увидеть, как прекрасна планета из космоса».