Жар-Птица. Былина

Защитники дрожали как осенний лист на ветру: вид огромной Орды, солдатам которой просто не было числа, повергал в ужас. Их сил попросту не хватит, чтобы сдержать натиск такого грозного противника. Можно было подумать, что впереди стоят не горы, а муравейники, кишевшие тьмой букашек. Малочисленная рать была готова дрогнуть. Но Солод не дал им пасть духом. Прогремев так, что с окрестных вершин посыпался снег, он привёл своих воинов в чувство и дал команду построиться.

Вторые ряды копейщиков закрыли щитами впередистоящих солдат, образовав шаткую стену, которая всё же выдержала первые залпы дикарей. Щиты быстро превратились в подобие гигантских ежей, утыканные дротиками и стрелами. За стеной столпились богатыри, готовые ринуться на стремительно приближавшихся ордынцев. И вскоре серокожие, обмотанные в красные тряпки и измазанные белыми красками гхануры налетели на строй защитников. Волна столкнулась со скалой.

Оглушающий ор, гавканье на незнакомом наречии; всюду летали проклятья, раздавались стоны и крики. Солод размозжил булавой череп пробравшегося им за спину дикаря и дал первую команду:

– Копья! Бей!

Ха!

Череда тычков и хлюпанье пронзаемой плоти.

– Ещё!

Ха!

Волна схлынула, но тут же ударила с новой силой.

– Делай шаг! – ревел Солод. – Вытесняй!

Ха!

Фаланга сдвинулась с места, отталкивая от себя ордынских захватчиков. Копья втыкались в полуобнажённые тела дикарей, стена щитов спихивала их вниз по склону. Кто падал, кубарём уносясь к подножию и сбивая с ног воинственных товарищей, кто срывался с невысоких обрывов, падая на острые камни. Но натиск не ослабевал. В бой вступили бойцы с топорами. С безумными криками они налетали на щиты, пробивали их насквозь яростными ударами и пытались достать защитников по одному.

Завидев это, Солод пнул командира ветеранов и разразился проклятиями:

– Какого лешего вы стоите! Отправляй бойцов вперёд!

По сигналу стена распахнулась и из глубины строя вырвалась группа богатырей. Орудуя здоровенными палицами, увесистыми палашами и булатными саблями, гиганты вклинились в толпу серокожих гхануров. Их шлемы блестели в лучах солнца, а разъярённые лица внушали страх и трепет обезумевшим дикарям. Раскидывая их как букашек размашистыми ударами, витязи спихнули ордынские войска с вершины утёса, дав возможность союзникам перестроиться и подтянуть свежие силы. Гхануры дрогнули и в панике отступали. Казалось, что родские войска сумели взять инициативу в свои руки. Но затем случилось то, чего не ожидала ни одна из сторон.

Шеренги вражеских застрельщиков по команде своего предводителя начали обстрел. Дождь смертоносных снарядов обрушился на сражавшихся богатырей и дикарей. Тела павших усеяли склон, скатывались в долину, образовывая непролазные горы. Богатыри, невзирая на попадавшие в них стрелы, продолжали рубить врага, но даже их сил не хватало, чтобы сдержать такую атаку. Один за другим они падали на колени, не в силах продолжать бой. Страшное зрелище дополняли крики и стоны раненых, барахтавшихся в каше из грязи и крови. Тела пронзали всё новые и новые стрелы и дротики. И не было возможности спасти своих солдат. Выжившие ордынцы бежали. Прочие же так и остались лежать рядом со своими противниками.

К этому времени к месту битвы подоспел батальон лучников. Кейт быстро организовала бойцов, расставила стрелков на недосягаемых для врага возвышенностях и скомандывала к началу атаки. Град стрел просвистел над долиной, засыпав строй противника. Не имея возможности ответить, дикари оставили свои позиции и скрылись за скалами в дальней стороне межгорья. Победа в первом бою осталась за ратью Солода.

Да только досталась она слишком великой ценой. На каждого убитого воина приходился десяток поверженных дикарей. Но солдат у орды была тьма. Вместо одного павшего они ставили новых двух. То, что победа во всём противостоянии достанется им, казалось для захватчиков делом решённым.

Но Солод не собирался сдаваться так легко.

16

Ближе к вечеру, выставив дозорных и свежих бойцов на случай отражения внезапной атаки, Солод отправил людей на поиски выживших. Найти удалось лишь не больше дюжины бедолаг, большинство из которых не доживёт до утра. Гхануры использовали стрелы с зазубренными наконечниками. Мьоль был одним из тех, кто возглавлял ответную атаку богатырей. Одним из первых он ворвался в ряды дикарей. Одним из первых его накрыли вражеские стрелы. Его руки, ноги, всю спину усеивали рытвины и обломанные древки. Вынимать снаряды было слишком рискованно. Северянин понимал, что скоро начнётся заражение крови, раны загниют и его ждут горячка, агония, муки. Смерть.

Это понимали всё.

Кейт с опустошённым видом сидела перед костром, отказываясь притронуться к еде и воде. Узнав о том, что Мьоля наконец нашли и принесли в лагерь, она устремилась к палатке раненых и не выходила оттуда, пока варяг, наплевав на заветы лекарей, не вышел к костру военачальников.

Усталый Солод тепло встретил друга. Но и крепко отсчитал его за то, что он пришёл сюда.