Жар-Птица. Былина

Под радостные крики окружающих забористый напиток быстро улетучился. Евпат смеялся и травил байки собравшимся вокруг него молодым ополченцам. Заид хохотал, слушая одним ухом его небылицы. И даже побледневший Мьоль на миг позабыл о своих ранах и, сидя в обнимку с просиявшей Кейт, улыбался, рассматривая праздновавших людей. Казалось, все они собрались не для битвы, а отмечают приход весны или чью-то свадьбу. Собрание старых добрых друзей. Один лишь Солод помнил о том, что ждёт их совсем скоро. Незаметно ускользнув, он покинул празднество и зашёл в обустроенную для бригады палатку.

Торжество долго не продлилось. Когда до рассвета оставалось ещё несколько часов, с вершины донёсся голос дозорного:

– Они идут!

Небо озарили новые вспышки и скорый раскаты грома. Бой начался.

17

Евпат носился вдоль передовой, расставляя солдат в боевую шеренгу, так, чтобы перекрыть тропу от скалы до скалы. По краям, укрывшись за щитами товарищей, собрались выжившие богатыри. Почти все полегли от вражеских стрел во время первой битвы, и теперь от удалых ветеранов осталась лишь жалкая горстка. Заид занял место рядом с ними. Он примерил на себя короткую кольчугу, нацепил браслеты со скрытыми клинками и натёр лезвие своей полуторки горючей смазкой, которую он выиграл у Солода после того дела с золотым пером. Мьоль тоже пристроился в первых рядах. Варяг чувствовал, что осталось ему недолго, и свою смерть он желал найти на поле боя.

Кейт пришлось выбирать: ей отчаянно хотелось находиться рядом с ним, но никто лучше неё не справился бы с руководством лучниками, которые давно ожидали своего часа среди горных утёсов. Они навострили стрелы, заняв позиции возле томящихся жаровен, и застыли, ожидая приказа к атаке. Враг вот-вот появится в долине, и им предстояло встретить его горящим дождём. Не хватало только одного человека.

– Где ентот грёбаный Солод! – завопил Евпат.

– Здесь я.

Грузный топот сотряс землю. Защитники удивлённо оборачивались, взирая на невиданного богатыря, выходившего из глубины лагеря. Его золочёная чешуйчатая броня блистала в ночной тьме подобно солнцу. Высокий шлем, увенчанный красной тряпицей, покрывал всю голову и виднелась одна лишь седая кустистая борода. Воин медленно приближался к фаланге, Сжимая в левой руке свою увесистую палицу, а в правой…длинный обоюдоострый меч, переливавшийся оттенками золотых и жёлтых цветов. Всю поверхность клинка покрывали древнеродские руны и витиеватые рисунки. Среди тонких прожилок и вкраплений на стали мелькали блики, и будто сверкали молнии. Даже голос Солода изменился: от него стыла в жилах кровь, словно говорил не он, а целый взвод древних богатырей.

– Приготовиться к бою! – прогремел Солод. – Поднять щиты!

Бойцы спешно создали стену и навострили копья. Ведомое величественным и ужасающим вожаком воинство было готово к битве. Каждый из них ощущал себя героем древней легенды, думал, что в этот день пишется сама история.

– Об ентой битве сложат былины, братцы! – крикнул Евпат. – За Князя! За Родию!

– За Родию! – подхватило воинство.

С вершин полетели первые стрелы. Они осветили межгорье яркими красками открыв взору ужасающее зрелище: по узкой горной тропе маршировала несметная вражеская рать. Дикари переступали через трупы поражённых стрелами товарищей, не замедляя шага. Казалось, скорая гибель их совсем не страшит. Налившиеся кровью глаза захватчиков свирепо взирали на утес, занятый войском Родии. Ветер доносил обрывки их криков. Орде наплевать на потери. Их цель – нести хаос и смерть.

Достигнув подножия, дикари вдруг замедлились и выстроились в несколько цепочек. Лучники Кейт продолжали поливать их огнём, но на место сражённых дикарей немедля вставали новые. Их упорству можно было бы позавидовать, если бы вдруг не стало очевидно, что они что-то задумали. Ордынцы вооружились пращами и рогатками, и в следующий миг град из крохотных глиняных шариков взметнулся к вершине. Достигнув фаланги, они врезались в стену щитов. Каскад из громких хлопков разнёсся над строем родских воинов, и из шариков хлынула белесая жидкость. Мгновение спустя она вспыхнула синюшным пламенем, взметнувшимся до небес.

Пришедшие в ужас защитники бросали щиты и копья. Охваченные терзающим пламенем, они кинулись врассыпную, снося с ног и поджигая своих товарищей. Над полем боя повис удушающий смрад горящей плоти. Жар плавил кольчугу и броню, кожу и кости. Не в силах сбить с себя зачарованное пламя, солдаты падали в грязную землю, и даже дождь не мог потушить их догорающие останки.

Орда ликовала. Дождавшись, пока смятение охватит ряды противника, дикари ринулись в бой. Они налетали на уцелевших защитников, поодиночке расправляясь с каждым, кто попадался на их пути.

– Отступаем на вершины! – доносился ошарашенный крик Евпата. – Быстрее!