Жар твоего тела

Да-да-да, кофе. В детстве я очень любила мультики о весёлых бурундуках – Чипе и Дейле. Их друг Рокки очень любил сыр. Когда Рокки улавливал сырный аромат, у него усы вытягивались в струну, а в глазах плясали непонятные круги. Наверное, то же самое происходило со мной, когда я чувствовала аромат кофе.

– Спасибо, – рука сама потянулась к кофейнику.

– Приятного аппетита, – пожелала девушка и удалилась.

Я уже смаковала кофе, когда Лев наконец подошёл к столу.

– Налить тебе? – предложила, чувствуя, что буквально отрываю от сердца.

– Я не люблю кофе, – пожал он плечами и налил себе сока в высокий стакан.

Лев взял стакан в руку, и я заметила, что он не надел перчатки.

40. Надежда

Как такое возможно?

Я смотрела на его руки. И не могла поверить. Он же говорил, что не может прикасаться о мне. Разве не для этого Лев надевал перчатки? Он или лгал, или что-то для него изменилось.

Господи, пожалуйста, пусть будет второе.

Лев перехватил мой взгляд. И тоже посмотрел на свои руки.

– Что такое? – обеспокоенно спросил он, поворачивая перед собой кисти.

– Твои перчатки, – кивнула я, нервно сглотнув, – они тебе больше не нужны?

– Ты даже не представляешь, как нужны, – усмехнулся мужчина. – Я без них чувствую себя практически голым. Вот только у меня с собой не было запасной пары. Я ведь не планировал ночевать вне дома.

– И как быть? – мне стало немного совестно, это же я вынудила его провести ночь в гостинице. – Ты сможешь добраться до дома?

Он кивнул.

– Знаешь, мне странно это осознавать, но, пожалуй, какую-то часть времени я смогу проводить без перчаток…

Мне казалось, что Лев и сам поразился своему открытию. Думаю, сейчас самое время задать вопрос.

– Как ты стал таким?

Он бросил на меня быстрый взгляд и тут же отвёл глаза. Сцепил пальцы, рассматривая образовавшийся узор. Я была готова к тому, что он не расскажет. А может, даже подспудно и хотела этого, потому что боялась услышать правду.

Но он всё же начал свою историю…

За это время я прошла все эмоциональные стадии: от удивления и ужаса до острой жалости к маленькому мальчику, обречённому на такую страшную судьбу. Мне очень хотелось обнять Льва, прижаться к нему, говорить, что всё теперь будет хорошо. До тех пор, пока он не поверит и не разожмёт сомкнутые изо всех сил кулаки с побелевшими уже костяшками.

Всё это время, многие годы, он не переставал бороться. За себя, за своё будущее, за возможность просто жить и наслаждаться. Хотя были ли в его жизни наслаждения?

Теперь все странности в его поведении стали понятны. Ещё удивительно, как Лев сумел столь много добиться в жизни, как выдерживал удар за ударом и не сошёл с ума.

Надо почитать о его диагнозе. Всё, что я знала на данный момент об этой болезни, она не заразна и неизлечима.

Он говорил, а я всё смотрела на него. И видела ещё молодого, чертовски красивого мужчину, который как никто заслуживал счастья и любви.

Но та ли я, кто сможет дать ему всё это?

Лев замолчал и поднял на меня глаза. Мой последний вопрос, мои сомнения, видимо, живо отразились у меня на лице, потому что мужчина вдруг вздрогнул и отвернулся. Вскочил со стула, опрокинув его, и бросился в спальню.

Я дала ему немного времени. Досчитала про себя до тридцати и двинулась следом.

Лев стоял у окна спиной ко мне. Его плечи вздрагивали. Он что, плачет? Вот чёрт! Никогда не видела плачущих мужчин…

Я подошла к нему и встала рядом. Он затих, лишь слегка всхлипывая.

– Эй, ты чего?

– Я зря тебе рассказал. Теперь ты считаешь меня психом… Ты уйдёшь?

– Нет, – я тоже оперлась руками о подоконник рядом с ним, смотрела на окутанный солнцем город. – Я не считаю тебя психом. Наоборот. Я думаю, что ты очень сильный и стойкий человек. Любой другой на твоём месте давно бы сломался… И ты мне очень нравишься. Даже ещё больше теперь, когда я тебя лучше понимаю.

Он искоса взглянул на меня, словно не веря.

Мне безумно хотелось его обнять, но я просто стояла, сдерживая свой порыв. Это было какое-то внутреннее понимание того, что не стоит торопиться. Он должен сам прийти к этому, захотеть прикоснуться ко мне.

Почему-то сейчас я знала точно, что это рано или поздно произойдёт. Если только у меня хватит терпения…

После этого разговора Лев воспрянул духом. Это было заметно даже невооружённым взглядом. Он был непривычно оживлён, даже шутил и торопился увезти меня домой. К себе. В свой неприступный белоснежный замок.

Во всём его облике отражалась отчаянная надежда. На меня. Надежда на Надежду. Я улыбнулась каламбуру.

– Чему ты улыбаешься? – раздался рядом голос Льва.

Я обернулась. Думала, что он ещё одевается в спальне. А этот ниндзя подошёл так неслышно, что застал меня врасплох.

– Вспоминаю твой дом, – выбрала самую нейтральную, на мой взгляд, из собственных мыслей. И не удержалась, чтобы не пошутить. Похоже, его хорошее настроение передалось и мне. – Он такой белый. Сколько горничных наводят у тебя чистоту? Наверняка это прекрасные девушки в таких же белоснежных одеждах.

Лев хмыкнул.

– Вообще-то, ты первая и единственная девушка, которая когда-либо переступала порог моего дома.

– Правда? – я была поражена.